Чистилище СМЕРШа. Сталинские «волкодавы» - [26]

Центр в лице руководства ГУКР СМЕРШ НКО СССР и его 2-го отдела внимательно следил за этой работой, посылая спецгруппы из числа опытных работников главка для проведения инспекционных проверок и оказания помощи периферийным работникам. На места периодически направлялись обзоры, директивы и аналитические Справки, в которых Москва требовала повышения качества фильтрационной работы, исключения фактов очковтирательства и формализма в служебной деятельности.

Настоящие патриоты, ущемленные в своих правах, нередко жаловались высоким властям на военных контрРазведчиков и следователей за беспредел и необъективность в расследовании их дел, находясь в ПФЛ, СПП и ПФП.

Среди них был и полковник в отставке Евгений Степанович Березняк — прототип героя романа Юлиана Семенова «Майор Вихрь» и одноименного фильма. Его подвиг был оценен только через шестьдесят с лишним лет. Он стал Героем Украины. Бывший офицер ГРУ Генштаба, заброшенный в составе разведывательно-диверсионной группы (РДГ) под кодовым названием «Голос» в район Кракова для спасения его от уничтожения немцами путем подрыва большого количества взрывчатки.

При приземлении он и его радистка были задержаны гестапо, но им чудом удалось спастись. Задание командования он выполнил. После окончания командировки его собирались представить к высшей награде Родины — званию Героя Советского Союза, но когда руководство Управления разведки 1 — го Украинского фронта получило от Евгения Степановича рапорт о том, что он побывал в гестапо, отношение ко всей группе резко изменилось. Вместо награждения его с радисткой направили для проверки в лагерь НКВД № 174, расположенный в Подольске. По иронии судьбы, когда проходил Парад Победы на Красной площади, они с радисткой грузили уголь под охраной автоматчиков. Вскоре, проверив материалы, их освободили при активном вмешательстве руководства ГРУ Генштаба ВС СССР.

Были и такие казусы. Люди пытались достучаться до высокопоставленных чиновников и даже жаловаться Верховному главнокомандующему. Иногда это помогало. Так, бывшая военфельдшер М.П. Пузанова в письме Сталину просила, чтобы следователи ускорили разбирательство по ее делу.

«Если я виновата, — писала она в Москву, — то пусть меня предадут справедливому суду, а если нет — пусть командование направит меня на фронт, где я могу принести пользу Родине…»

12 августа 1943 года ее письмо поступило в особый сектор ЦК ВКП(б), а уже 14 августа было переадресовано в секретариат НКВД СССР и оттуда направлено в ГУКР СМЕРШ НКО СССР. Работу по письму взял под личный контроль заместитель начальника главка генерал-лейтенант П.Я. Мешик. 17 декабря 1943 года начальник ОКР СМЕРШ спецлагеря № 174 докладывал ему, что «Пузанова М.П. в порядке фильтрации нами проверена и направлена работать на завод № 684 г. Подольска».

30 ноября 1944 года из спецлагеря № 283 на имя И.В. Сталина поступило письмо от бывшего советского военнослужащего Г.Я. Сычева. Вот текст его обращения:

«Верховному Главнокомандующему Маршалу Советского Союза товарищу СТАЛИНУ Иосифу Виссарионовичу.

От бывшего Военнослужащего СЫЧЕВА Георгия Яковлевича.

По социальному происхождению я сын крестьянина-середняка. По социальному положению служащий — учитель (н.с.ш.). Рождения 1911 г., уроженец с. Шаблыкино, Шаблыкинского района, Орловской области. С 1923 года по 1931 год обучался в советских школах и в результате получил образование и звание народного учителя.

С 1931 г. по 1941 г. работал учителем и директором Н.С.Ш. В 1941 г. 29 июня был мобилизован на фронт. Будучи на фронте 6 месяцев (258-я стрелковая дивизия), Лопал в окружение, а потом в плен. Через четыре дня из немецкого плена я сумел уйти. Но ввиду того, что линию Фронта было пройти невозможно — пришлось идти на родину, которая была оккупирована немцами.

Поэтому с ноября 1941 года по 16 августа 1943 года пришлось жить на родине. 16 августа 1943 г. наша местность была освобождена, и я Шаблыкинским РВК Орловской области был мобилизован на фронт для продолжения срока службы. Но на основании существующего приказа я Орловским пересыльным пунктом был направлен на госпроверку с содержанием при лагере НКВД СССР № 283. И вот с 13 августа 1943 года и по настоящее время я нахожусь на госпроверке при вышеуказанном лагере и до сего времени еще не проверен.

Считаю, что отдел контрразведки при лагере НКВД № 283 до сего времени не занимался госпроверкой по отношению ко мне. Это я подтверждаю тем, что за этот период (13 месяцев) я ни одного раза не допрошен. Об этом я писал рапорта: на имя начальника лагеря, на имя полковника госбезопасности и, наконец, на имя наркома внутренних дел СССР, но ниоткуда не получил никакого ответа. Так сколько же времени можно проходить госпроверку?

Прошу Вас, Иосиф Виссарионович, оказать свое содействие, чтобы ускорить госпроверку по отношению ко мне и допустить на фронт.

Сычев Г.Я.».

В дело вмешалось руководство ГУКР СМЕРШ. Через месяц заместитель начальника лагеря № 283 подполковник Шухман доложил в Центр, что проверка Сычева затягивалась в связи с тем, что в 1937 году он арестовывался и был судим на пять лет лагерей за контрреволюционную деятельность. Но в настоящее время в ходе агентурной разработки прямых свидетельств его преступной деятельности не получено. Окончательный вывод был таков: «Основания для ареста Г.Я. Сычева не имеется».