Чистилище - [28]
Лейтенант снова приник к прибору, что бы скрыть краску, бросившуюся в лицо.
- Крайний первый, в право тридцать, - трое обученных бойцов быстро и четко выполнили команду, не видя цели, скорректировали положение машины с помощью поворотных блоков, - пли!
Джастин, уже успевший отоспаться после ночной вылазки, снова был на стене. Хорошо видел, как вверх взметнулась огромная, глиняная кадка. Видел, как она безошибочно поразила ведущую группу врага, разметав несколько человек. И не загорелась. Что было не удивительно. Снаряд, вопреки обыкновению, наполнили не маслом или смолой, а свежеизвлеченным содержимым выгребной ямы. Он криво ухмыльнулся, видя как далекие фигурки меняют направление движения и поспешно удаляются в сторону лагеря.
- Обосрались! - Лаконично подытожил кто-то неподалеку, породив настоящий взрыв хохота.
Легко узнаваемый силуэт широкоплечего, коренастого сержанта чернел на фоне ярко алого закатного неба. Сторожевая башня над воротами напоминала живой муравейник. Два десятка солдат копошились и бегали с ведрами, щетками, тряпками и скребками. Но на верхней площадке было относительно тихо.
- Не думал, что тебя способен заворожить красивый закат. - Увидев Марлона издалека и оценив обстановку, Джастин решил подняться и поболтать с приятелем. Таким занятым в последнее время.
- Закат тут не причем. - Сержант был серьезнее, чем можно было ожидать. - Слышишь это? Топоры стучат...
Джастин прислушался. И правда, порывы ветра иногда доносили сухой, ритмичный стук со стороны лагеря лайонелитов.
- Готовят башни... сукины дети. Точно говорю - осадные башни. - Марлон говорил задумчиво, негромко. Будто сам с собой. И разумеется не ждал ответа, так как говорил о очевидном.
- А что за суета у тебя здесь? - Рассеянно поинтересовался Джастин. - Сдаваться что ли надумали, и прибирайте, чтоб перед гостями стыдно не было?
- Да тут забавно вышло, - осклабился здоровяк, - та херня, что вы с Блейком ночью притащили, ну страховидло это противное, кровищи тут понабразгала. На кровищу крысы позарились. Хе-хе... Да видать, не сильно съедобная животина то вам попалась. Крысы как нализались, так и дохнуть стали. Прямо далеко не отходя. И представь, что странно... Вроде и суток не прошло, а они уже завоняли, пораздулись. А Дей, тыж знаешь, под ноги то не смотрит. Вот и вступил в гнилую зверушку. Крыса брызнула, лейтенант поскользнулся, сел на жопу. Хе-хе... Крику было-о-о... Странно, что ты не слышал. По-моему и эти вон, - Марлон кивком головы указал в сторону вражеского лагеря, - перепужались. Да-да. И ты вот лыбишься, мы лыбимся, а бойцы труть понимаешь. Хехе... Хотя оно мож и хорошо. Не будет Дей так нос задирать, глядишь и на землю смотреть научится.
- Простых смертных глядишь заметит, - с улыбкой кивнул Джастин.
Некоторое время они молчали. Смотря то ли на закат, то ли на позиции неприятеля, постепенно обрастающие валами и частоколами.
- Джастин.
- Мм?
- Чуешь чем пахнет?
Джастин чувствовал. Восходящие потоки от нагретой за день земли несли сладковатый, гнилостный запах. Он посмотрел вниз. Прямо под ними, на длинной веревке висело уже местами почерневшее тело Говарда фон Аддерли. Так не долго продержавшегося на посту командующего гарнизоном. На его плече сидела серая ворона. Без спешки и обстоятельно расклевывающая синеватое ухо. На истоптанной, рыжей земле плато, протянувшегося от крепостных стен на сотни шагов, тоже хватало ворон и трупов. Одни каркали, ссорились и тяжело перелетали с места на место, другие тихо лежали и смердели.
- Чую чужое решение. И его последствия. И в отличие от решения - последствия общие.
- Складно говоришь, - кивнул Марлон. - Но кто-то должен был принять решение. А ежели принял бы этот, - он пальцем указал на труп, слегка покачивающийся на веревке, - быть может там лежали бы мы.
- Не спорю. И не осуждаю. Но граф Гастман может и осудить.
Марлон пренебрежительно хмыкнул.
- Пусть сначала придет с войском. Выбьет львов с перевала. А уж там посмотрим... где теплее.
- Вызывали, господин капитан? - голос Рональда Брикмана звучал преувеличенно непринужденно.
- Проходите лейтенант. Присаживайтесь, - заложив руки за спину Ботрайт стоял и смотрел в окно. - Сегодня необычно яркий закат, согласны? - проговорил он задумчиво.
Брикман не сразу нашел, что ответить. Потом сильнее потянул носом. Улыбнулся незаметно для командира.
- О да капитан. Особый закат рождает особое настроение.
- Напрасно ехидничаешь. Это действительно так... Ну и что застыл? Догоняй. - Ботрайт кивком головы указал на изящный, но немного помятый, серебряный кубок и стоящий рядом кувшин. Сделал шаг в сторону от окна. На подоконнике стоял такой же, наполовину пустой кубок.
- Благодарю, Брюс. Сардийское? - утвердительный тон Брикмана говорил о том, что он и так прекрасно знает ответ.
- Разумеется, черт возьми. Не буду же я пить ту кислятину, что ты таскаешь за пазухой. - Ботрайт отсалютовал кубком в ответ на жест лейтенанта, сделал мелкий глоток, вздохнул. - Знаешь Рональд, у меня хорошее предчувствие.
- Относительно чего?
- Относительно сардийского урожая винограда в этом году, - язвительным тоном процедил Брюс Ботрайт.
Что может сделать наш современник, оказавшись в начале решающей для существования России войны, там, гдё происходит это самое противостояние? Историю событий знает на уровне школьника. Навыков или профильного военного образования нет. Физически… нормальный средний уровень. Но имеется желание и некоторые соображения. Возможно, неправильные. Зато свои.
Попаданец в себя. В детские довоенные годы «переехало» из наших дней сознание опытного авиатора.
Наш современник, обычный автослесарь, попал из не слишком успешно строящей капитализм России в эпоху великих строек индустриализации, и совсем уж безоблачное существование ему не светит. Под неусыпным присмотром суровых партийных органов приходится занимать место в рядах строителей светлого будущего. И делать то, что велят. А велено было продолжать ковыряться в любимых моторах, трансмиссиях, подвесках и несущих кузовах – так что без малейших признаков внутреннего конфликта Иван Беспамятный продолжает совершенствовать средства передвижения высокой проходимости, которыми постепенно насыщались советские войска.
Почему бы не прокатиться и заодно не показать дорогу симпатичной девушке по имени Агриппина? Однако поездочка оказалась намного длиннее и уж точно круче всего того, что могли бы придумать самые отвязные толкиенисты. Громыхнуло, полыхнуло, тряхнуло, и джип вдруг очутился в воде. То есть реально тонул. А когда пассажиры героически выбрались на берег, обнаружили степь да степь кругом и ни намека на присутствие братьев по разуму. Оставалось одно — как упомянутому в песне «отчаянному психу», попробовать остаться в живых на этом необитаемом острове с названием Земля.
Есть такой старый анекдот: «Неужели вы не любите кошек? Наверное, вы просто не умеете их готовить!» Улыбнулись? А теперь ответьте на вопрос: «Неужели вы не любите инопланетных пришельцев?»На самом деле первое вторжение «чужих» было зафиксировано еще в 1977 году, но случилось это не в южноамериканских джунглях, а в Забайкалье, и напоролись «хищники» не на спецназ янки под командованием хиляка Шварценеггера, а на разведвзвод десантно-штурмовой бригады Советской Армии, который не боится ни бога, ни черта, ни «братьев по разуму», но еще не определился, как их лучше подавать: хорошо прожаренными или с кровью? Девиз ВДВ: «С неба — в бой!», а если надо, десантники готовы бить врага даже на небесах — вот только в ходе преследования удирающих «похитителей тел» выясняется, что явились они вовсе не из космоса.
Мишка – студент строительного вуза. Он подрабатывает на стройке. Его основной инструмент – совковая лопата! Красивая такая, отменно острая, угольно-черного цвета. Многофункциональная… Даже в дремучем лесу, в котором Мишка невесть как очутился и где полным-полно хищных зверей, с такой не пропадешь. А уж если проявишь недюжинную смекалку, да еще и задатки инженера, так вообще можно весьма неплохо устроиться. Короче, Робинзон Крузо по сравнению с «оператором совковой лопаты» отдыхает… Но как и всякому Робинзону, Мишке полагается Пятница.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.