Чистилище - [28]
Лейтенант снова приник к прибору, что бы скрыть краску, бросившуюся в лицо.
- Крайний первый, в право тридцать, - трое обученных бойцов быстро и четко выполнили команду, не видя цели, скорректировали положение машины с помощью поворотных блоков, - пли!
Джастин, уже успевший отоспаться после ночной вылазки, снова был на стене. Хорошо видел, как вверх взметнулась огромная, глиняная кадка. Видел, как она безошибочно поразила ведущую группу врага, разметав несколько человек. И не загорелась. Что было не удивительно. Снаряд, вопреки обыкновению, наполнили не маслом или смолой, а свежеизвлеченным содержимым выгребной ямы. Он криво ухмыльнулся, видя как далекие фигурки меняют направление движения и поспешно удаляются в сторону лагеря.
- Обосрались! - Лаконично подытожил кто-то неподалеку, породив настоящий взрыв хохота.
Легко узнаваемый силуэт широкоплечего, коренастого сержанта чернел на фоне ярко алого закатного неба. Сторожевая башня над воротами напоминала живой муравейник. Два десятка солдат копошились и бегали с ведрами, щетками, тряпками и скребками. Но на верхней площадке было относительно тихо.
- Не думал, что тебя способен заворожить красивый закат. - Увидев Марлона издалека и оценив обстановку, Джастин решил подняться и поболтать с приятелем. Таким занятым в последнее время.
- Закат тут не причем. - Сержант был серьезнее, чем можно было ожидать. - Слышишь это? Топоры стучат...
Джастин прислушался. И правда, порывы ветра иногда доносили сухой, ритмичный стук со стороны лагеря лайонелитов.
- Готовят башни... сукины дети. Точно говорю - осадные башни. - Марлон говорил задумчиво, негромко. Будто сам с собой. И разумеется не ждал ответа, так как говорил о очевидном.
- А что за суета у тебя здесь? - Рассеянно поинтересовался Джастин. - Сдаваться что ли надумали, и прибирайте, чтоб перед гостями стыдно не было?
- Да тут забавно вышло, - осклабился здоровяк, - та херня, что вы с Блейком ночью притащили, ну страховидло это противное, кровищи тут понабразгала. На кровищу крысы позарились. Хе-хе... Да видать, не сильно съедобная животина то вам попалась. Крысы как нализались, так и дохнуть стали. Прямо далеко не отходя. И представь, что странно... Вроде и суток не прошло, а они уже завоняли, пораздулись. А Дей, тыж знаешь, под ноги то не смотрит. Вот и вступил в гнилую зверушку. Крыса брызнула, лейтенант поскользнулся, сел на жопу. Хе-хе... Крику было-о-о... Странно, что ты не слышал. По-моему и эти вон, - Марлон кивком головы указал в сторону вражеского лагеря, - перепужались. Да-да. И ты вот лыбишься, мы лыбимся, а бойцы труть понимаешь. Хехе... Хотя оно мож и хорошо. Не будет Дей так нос задирать, глядишь и на землю смотреть научится.
- Простых смертных глядишь заметит, - с улыбкой кивнул Джастин.
Некоторое время они молчали. Смотря то ли на закат, то ли на позиции неприятеля, постепенно обрастающие валами и частоколами.
- Джастин.
- Мм?
- Чуешь чем пахнет?
Джастин чувствовал. Восходящие потоки от нагретой за день земли несли сладковатый, гнилостный запах. Он посмотрел вниз. Прямо под ними, на длинной веревке висело уже местами почерневшее тело Говарда фон Аддерли. Так не долго продержавшегося на посту командующего гарнизоном. На его плече сидела серая ворона. Без спешки и обстоятельно расклевывающая синеватое ухо. На истоптанной, рыжей земле плато, протянувшегося от крепостных стен на сотни шагов, тоже хватало ворон и трупов. Одни каркали, ссорились и тяжело перелетали с места на место, другие тихо лежали и смердели.
- Чую чужое решение. И его последствия. И в отличие от решения - последствия общие.
- Складно говоришь, - кивнул Марлон. - Но кто-то должен был принять решение. А ежели принял бы этот, - он пальцем указал на труп, слегка покачивающийся на веревке, - быть может там лежали бы мы.
- Не спорю. И не осуждаю. Но граф Гастман может и осудить.
Марлон пренебрежительно хмыкнул.
- Пусть сначала придет с войском. Выбьет львов с перевала. А уж там посмотрим... где теплее.
- Вызывали, господин капитан? - голос Рональда Брикмана звучал преувеличенно непринужденно.
- Проходите лейтенант. Присаживайтесь, - заложив руки за спину Ботрайт стоял и смотрел в окно. - Сегодня необычно яркий закат, согласны? - проговорил он задумчиво.
Брикман не сразу нашел, что ответить. Потом сильнее потянул носом. Улыбнулся незаметно для командира.
- О да капитан. Особый закат рождает особое настроение.
- Напрасно ехидничаешь. Это действительно так... Ну и что застыл? Догоняй. - Ботрайт кивком головы указал на изящный, но немного помятый, серебряный кубок и стоящий рядом кувшин. Сделал шаг в сторону от окна. На подоконнике стоял такой же, наполовину пустой кубок.
- Благодарю, Брюс. Сардийское? - утвердительный тон Брикмана говорил о том, что он и так прекрасно знает ответ.
- Разумеется, черт возьми. Не буду же я пить ту кислятину, что ты таскаешь за пазухой. - Ботрайт отсалютовал кубком в ответ на жест лейтенанта, сделал мелкий глоток, вздохнул. - Знаешь Рональд, у меня хорошее предчувствие.
- Относительно чего?
- Относительно сардийского урожая винограда в этом году, - язвительным тоном процедил Брюс Ботрайт.
Что может сделать наш современник, оказавшись в начале решающей для существования России войны, там, гдё происходит это самое противостояние? Историю событий знает на уровне школьника. Навыков или профильного военного образования нет. Физически… нормальный средний уровень. Но имеется желание и некоторые соображения. Возможно, неправильные. Зато свои.
Попаданец в себя. В детские довоенные годы «переехало» из наших дней сознание опытного авиатора.
Наш современник, обычный автослесарь, попал из не слишком успешно строящей капитализм России в эпоху великих строек индустриализации, и совсем уж безоблачное существование ему не светит. Под неусыпным присмотром суровых партийных органов приходится занимать место в рядах строителей светлого будущего. И делать то, что велят. А велено было продолжать ковыряться в любимых моторах, трансмиссиях, подвесках и несущих кузовах – так что без малейших признаков внутреннего конфликта Иван Беспамятный продолжает совершенствовать средства передвижения высокой проходимости, которыми постепенно насыщались советские войска.
Есть такой старый анекдот: «Неужели вы не любите кошек? Наверное, вы просто не умеете их готовить!» Улыбнулись? А теперь ответьте на вопрос: «Неужели вы не любите инопланетных пришельцев?»На самом деле первое вторжение «чужих» было зафиксировано еще в 1977 году, но случилось это не в южноамериканских джунглях, а в Забайкалье, и напоролись «хищники» не на спецназ янки под командованием хиляка Шварценеггера, а на разведвзвод десантно-штурмовой бригады Советской Армии, который не боится ни бога, ни черта, ни «братьев по разуму», но еще не определился, как их лучше подавать: хорошо прожаренными или с кровью? Девиз ВДВ: «С неба — в бой!», а если надо, десантники готовы бить врага даже на небесах — вот только в ходе преследования удирающих «похитителей тел» выясняется, что явились они вовсе не из космоса.
Почему бы не прокатиться и заодно не показать дорогу симпатичной девушке по имени Агриппина? Однако поездочка оказалась намного длиннее и уж точно круче всего того, что могли бы придумать самые отвязные толкиенисты. Громыхнуло, полыхнуло, тряхнуло, и джип вдруг очутился в воде. То есть реально тонул. А когда пассажиры героически выбрались на берег, обнаружили степь да степь кругом и ни намека на присутствие братьев по разуму. Оставалось одно — как упомянутому в песне «отчаянному психу», попробовать остаться в живых на этом необитаемом острове с названием Земля.
Мишка – студент строительного вуза. Он подрабатывает на стройке. Его основной инструмент – совковая лопата! Красивая такая, отменно острая, угольно-черного цвета. Многофункциональная… Даже в дремучем лесу, в котором Мишка невесть как очутился и где полным-полно хищных зверей, с такой не пропадешь. А уж если проявишь недюжинную смекалку, да еще и задатки инженера, так вообще можно весьма неплохо устроиться. Короче, Робинзон Крузо по сравнению с «оператором совковой лопаты» отдыхает… Но как и всякому Робинзону, Мишке полагается Пятница.
А ты готов потерять все, чтобы найти себя? Мы выиграли, чтобы проиграть… Три года голода… В целом даже сносно. Мы с некромантами исследуем чудовищ. Даже смогли упокоить, найдя среди них по ДНК принадлежность к тому или иному роду. Ко всему можно привыкнуть… Только… Нельзя делать вид, что ты человек, если ты больше не он. Вокруг меня не безобидные зверюшки. Пора взглянуть страхам в глаза. Ведь создания больше не могут ждать. Крейны ведут расследование.
В свои двадцать Виктория умирает при загадочных обстоятельствах. И попадает из Варшавы в настоящий ад, где ее вербуют в дьяволицы. Должность особая – теперь девушка торгуется с ангелами за души умерших. И работает рука об руку с дьяволами Азазелем и Белетом. Нижняя Аркадия полна контрастов и на удивление напоминает земной бюрократический ад. Здесь можно притвориться живой, сотворить шикарное платье для свидания, повстречать саму Клеопатру с Цезарем или расследовать обстоятельства своей гибели. А потом очутиться на балу Сатаны, устроить революцию и Третью мировую… Но можно ли найти любовь в Лос-Дьяблосе? Или для этого придется вернуться на Землю?
Лине с трудом удается вернуться к прежней жизни: как ей забыть Данте, юношу с разноцветными глазами, пленившего ее сердце? Но связь с ним потеряна, а путешествия во времени вызвали необратимые последствия. Злосчастный хронометр, словно яд, разрушает девушке жизнь. Выход один – уничтожить устройство и навсегда забыть о существовании Невидимого города. Лина решает поручить эту миссию Бобби, но та не упускает шанса испытать силу часов и невольно активирует их механизм. Теперь, чтобы спасти лучшую подругу, Лине необходимо отправиться в далекое прошлое, но на этот раз помощи ждать не от кого, и девушка может полагаться лишь на себя…
«Леший» неизвестного писателя Серебряного века Сергея Рессера — символистская проза, повествующая о любовных страстях лешего и тягостном бунте лесного существа против собственной природы.
Давным-давно, далеко на востоке от Драгаэрской Империи, правили в Фенарио четыре брата: король Ласло, человек добрый, но несколько сумасшедший; принц Андор, человек умный, но несколько нерешительный; принц Вильмош, человек сильный, но несколько глуповатый; и принц Миклош, младший, несколько… нет, весьма упрямый. Когда-то жили-были четыре брата - а еще богиня, чародей, загадочный говорящий жеребец, очень голодный дракон - и ветхий, практически разрушенный дворец, над которым кружили голодные джареги.
Поля, какими они были закончены, ужасный МС и гаремник. Меня время от времени заносит, но это все равно все тот же сентиментальный Ингвар.