Числа - [8]

— Ладно, поговорим утром. Обо всем поговорим. — Это была угроза, не обещание. — Пойду позвоню в полицию, я заявила, что ты пропала. Вот, возьми. — Она протянула мне чашку, полную на три четверти.

Я поднялась наверх, поставила чашку на столик у кровати и, не раздеваясь, залезла под одеяло. Оперлась на подушки, потянулась за чашкой. Только когда теплая сладкая жидкость проникла в кровь, я поняла, как внутри холодно и пусто.

Я устала как собака, но заснуть не могла. И я просидела всю ночь, закутавшись в одеяло по самую шею, пока сквозь занавески не начал пробиваться свет; на грани между бодрствованием и сном я встретила начало нового тусклого дня.

5

Класс мистера Маккалти все еще гудел. Мне предстояло справляться с одноклассничками в одиночку — Жука на три недели отстранили от занятий. Собственно, больше он в школу так и не вернулся. Думаю, знай он об этом заранее, он бы не ограничился тем, что поставил Джордану фингал под глазом и рассек губу. По классу гуляли слухи: Жука забрали в полицию и все такое, строились догадки, что Джордан с ним сделает, когда они снова окажутся в одном помещении. Пока же, за неимением лучшего, однокласснички решили поизмываться надо мной.

— И как ты теперь без своего дружка? Кто же будет защищать твою честь?

— Джем и Жук — сладкая парочка!

Я, разумеется, послала их куда подальше, но это не помогло. Они кидались на меня, как собаки на кость.

Пару дней я терпела, а потом поняла: всё, не могу. Уходила в школу как обычно, потом спетливала на задворки магазинов, забиралась в парк или спускалась к каналу и там болталась сама по себе. Жалеть меня не надо, мне было не привыкать. Я делала то же самое, где бы ни жила, в какую бы школу ни ходила. Сколько-то вы можете терпеть, но рано или поздно терпение лопается, и хочется единственного — побыть одной. Оно так со всеми подростками, но со мной в особенности. Ведь в школе ты постоянно среди других, как в инкубаторе, а я, как вам уже известно, плохо переношу других людей. Мне куда легче, когда я сама по себе.

Все эти дни я, кроме того, старательно — и небезуспешно — избегала встреч с Жуком. Пару раз я его видела, но он меня нет — я об этом позаботилась. Мне было стыдно за ту историю в школе. Что он вообще себе думал, какого черта в это полез, выставил нас обоих идиотами? Когда я об этом думала, мне делалось грустно. Ведь несколько недель мне казалось: у меня есть приятель — или вроде того. Но эта ситуация, как и все остальное в моей жизни, слишком запуталась и сошла на нет. Если история с Джорданом что мне и прояснила, так только то, о чем я и сама догадывалась: от Жука одни неприятности, а мне они ни к чему. И все же я по нему скучала.

И вот надо же, не удалось мне выпихнуть его из своей жизни. Как дурной запах, который ползет за вами повсюду, как старая жвачка, приставшая к подметке, Жук скоро снова возник на моем горизонте. Короче говоря, мне было от него не отвязаться. Короче говоря, никуда мы друг от друга не делись.

В общем, в ту среду я маленечко отвлеклась. Засмотрелась на одного старого бомжа. Он подкатился ко мне минут на десять раньше, попросить денег, и я почему-то пошла за ним по Хай-стрит. Теперь он копался в мусорном бачке на другой стороне улицы, а я стояла, прислонившись к стене, и смотрела, и вдруг в нос мне ударила знакомая вонь и чей-то голос гаркнул в самое ухо:

— Как жизнь?

Я вся сосредоточилась на старом хрыче, так что поворачиваться не стала, просто сказала, будто бы мы расстались минут пять назад:

— Жук, какое сегодня число?

— Хрен его знает, кажется, двадцать пятое.

Старый хрыч выкопал что-то из бачка — половинку гамбургера в обертке. Быстренько осмотрелся, не претендует ли кто еще на его добычу, и на миг глаза наши встретились. И я снова увидела его число: 25112009.

Бомж сунул гамбургер под мышку, прижал локтем и побрел дальше. Я двинула следом.

— Ты это куда? — озадаченно спросил Жук.

— Куда хочу, туда и иду.

Он нагнал меня.

— А зачем?

Я остановилась, не спуская глаз со старикана, который пробирался сквозь толпу, и ответила совсем тихо:

— Хочу проследить за тем типом, стариком в свитере.

— Это еще зачем? Воровать по мелочи нам ни к чему, Джем. Деньги у меня есть. — Он похлопал себя по карману. — Если тебе чего надо, говори.

— Я не собираюсь его грабить, просто пошли за ним. Будто мы шпионы, — быстренько выдумала я, пытаясь превратить всё в игру.

На физиономии у Жука было написано: «Совсем с катушек съехала», однако он пожал плечами и сказал:

— Ну ладно.

Мы пошли. Немного ускорились, когда старикан впереди свернул за угол. Он теперь топал по боковой улочке, там было не так людно. Мы подобрались к нему метров на десять, тут он обернулся и приметил нас. Он знал: я видела, как он вытаскивает гамбургер из бачка. Испуганно, воровато отвернулся и почти бегом припустил дальше.

— Засекли нас, чел, — сказал Жук. — Что будем делать?

Мне просто хотелось посмотреть, что с ним будет дальше, я совсем не собиралась пугать этого доходягу, в его последний-то день.

— Давай немного отстанем. Он, похоже, целит в парк. Проводим его до туда — и хватит. Курнуть хочешь?

Мы закурили и вразвалку пошли в сторону парка. В дальнем конце улицы все поспешал куда-то наш дедок. Он дошел до пересечения с широкой улицей — парк находился на другой стороне. Пошарил под мышкой — да, гамбургер на месте, потом оглянулся через плечо. Мы были довольно далеко, но видеть он нас видел и явно встревожился. Я как раз собиралась сказать Жуку: ладно, валим отсюда, но тут старикан, продолжая пялиться через плечо, шагнул на мостовую.