Чикаго - [58]

Профессор Абдель Фаттах Бальбаа был моим преподавателем в университете Айн Шамс. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти ему жизнь. Примите неотложные меры по транспортировке больного в клинику. Стоимость операции будет существенно снижена, поскольку я отказываюсь от гонорара за операцию моему учителю.

Закончив, он отправил ответ по факсу. Когда аппарат издал сигнал, выплюнув уведомление об отсылке, Карам зажал голову руками и разрыдался.

Ассистенты говорили, что такой операции, какую Карам сделал доктору Бальбаа, он не делал никогда. В тот день он продемонстрировал все, что знал и что умели его руки. Он провел блестящую работу, шаг за шагом демонстрируя свое мастерство и самообладание. Несколько раз он обошел вокруг операционного стола, чтобы убедиться, что все сделано как надо. Катрин, старейшая медсестра в команде, сказала, поздравляя его с успешной операцией:

— Вы провели операцию не просто успешно. Вы провели ее вдохновенно. Сегодня я почувствовала, что вы оперировали особенно заботливо. Как будто лечили раненую ногу собственному отцу или ставили голову ему на место, пока он спал!

В последующие дни доктор Карам наблюдал за своим бывшим учителем так же, как за остальными пациентами, а через неделю после операции, просмотрев рентгеновские снимки, засмеялся от счастья и произнес свою коронную фразу, которой всегда успокаивал больных:

— Через несколько месяцев будете бегать за футбольным мячом!

Он встал, чтобы уйти, но Бальбаа схватил его за руку и слабым голосом произнес:

— Я не знаю, как благодарить вас, доктор Карам. Прошу вас! Простите меня…

Это был единственный раз, когда они вспомнили о прошлом. Карам сначала растерялся, затем мягко пожал руку своему учителю, собрался что-то сказать, но только смущенно улыбнулся и поспешил из комнаты.

20

В пятницу Марва позвонила родителям и расплакалась, как только мать спросила у нее о делах. Расчувствовавшись, мать стала подробно обо всем расспрашивать, и Марва рассказала, какой Данана скупой и эгоистичный и как он жаждет добраться до ее богатства. Она намекнула, что не все ладно и в их интимных отношениях. Когда она сообщила, что муж дал ей пощечину, гнев матери достиг предела, и она закричала:

— Руки ему оторвать! Проучить его, чтобы уважал девушку из хорошей семьи!

Марве сразу стало легче, оттого что мать встала на ее сторону. После долгих жалоб и ответных утешений она сказала, что намерена с Дананой развестись. И тут, к большому удивлению Марвы, мать поменяла свое мнение. Она не хотела и слышать о разводе, потому что «развод — это не игрушки». «Если бы все семейные проблемы заканчивались разводом, — сказала она, — то не осталось бы замужних женщин». Мать сказала ей, что нет семьи, где бы не было проблем, что первый год замужества самый трудный, и что мудрая жена терпит недостатки мужа и пытается исправить их, чтобы продолжать с ним жить. Она привела в пример себя: первое время после свадьбы ей приходилось терпеть вспыльчивый характер хаджи Нофеля (и другие его грехи, о которых она не стала говорить), пока наконец Аллах не наставил его на путь истинный и он не стал образцовым мужем, чему завидовали все женщины.

— Но отца невозможно сравнить с Дананой! — ответила Марва.

— Послушай, чего ты добиваешься?

— Развода!

Мать впала в истерику:

— Чтобы я больше этого не слышала! Понятно?

— Но я ненавижу его! Не могу терпеть, когда он до меня дотрагивается.

— Я не люблю ходить вокруг да около. Задам тебе лишь один прямой вопрос: твой муж — мужчина?

Марва не знала, что ответить.

— Отвечай! Он — мужчина?

— Да.

— Тогда все проблемы решатся в ходе совместной жизни.

— Но…

— Стыдно, Марва. Правильные девушки никогда так не говорят. Ты с ума сошла или забыла там, в Америке, чему тебя учили? Все жены считают это своим долгом, а когда родятся дети, ты об этом вообще вспоминать не будешь.

Поняв, что разговор не имеет смысла, Марва ответила что-то невнятное, повесила трубку и задумалась над словами матери. Но вдруг телефон зазвонил снова, это был отец. Он разговаривал с ней спокойнее и мягче, но, в сущности, повторил слова матери. В конце он попросил ее:

— Марва! Не теряй голову. Не торопись. Нет ничего хуже, чем разрушить семью!

Той ночью она не заснула и проворочалась на диване в гостиной, пока не услышала, как Данана совершает омовение перед утренней молитвой. Она вспомнила, что произошло, и еще раз все обдумала: отец и мать любят ее больше всего на свете, но, несмотря на это, они и слышать не желают о разводе. Может, она ошибается? Торопится разрушить семью, а потом станет раскаиваться, но будет уже поздно? Марва отчетливо услышала слово «разведенная», и оно впервые показалось ей странным и пугающим. Впервые она увидела в разводе неопределенность и трагедию, как в смерти или суициде. Перед ее глазами предстали разведенные женщины, которых она встречала. Жизнь женщины, не сумевшей удержать мужа, горестна и бессмысленна. Такая женщина становится бременем для своей семьи и подруг. Мужчины преследуют ее потому, что она уже не девственница и ей нечего терять. Люди либо встречают ее сочувственными взглядами, либо обвиняют в том, в чем она сама не может себя оправдать.