Чичваркин Е…гений. Если из 100 раз тебя посылают 99 - [15]

Хотя еще за три дня до дефолта президент России Борис Ельцин в ответ на вопрос журналистов о курсе рубля заявил: «Не будет девальвации. Твердо и четко», – государство все-таки объявило себя банкротом, признав, что не может обслуживать долг, который накануне кризиса составлял $45 млрд. Внутренние долги были заморожены полностью, внешние частично, а валютный курс отпущен в свободное плавание. Уже к 9 сентября он перевалил рубеж 20 рублей за доллар, хотя 17 августа доллар стоил около 6 рублей.

Полученное Чичваркиным за чисткой зубов предупреждение не сильно облегчило положение «Евросети» – денег на счету было немного, все средства были вложены в товар, спрос на который упал катастрофически. Долги компании в несколько раз превысили ее активы. Вдобавок 1 августа Чичваркин занял у знакомых несколько тысяч долларов и купил первую в своей жизни машину Mitsubishi Carisma. «Таврия» Артемьева осталась в далеком прошлом. Она сгорела в буквальном смысле слова: Тимур и Евгений так испугались повалившего из-под капота дыма, что чуть ли на ходу выскочили из машины.

Чичваркин купил Mitsubishi, поскольку считал, что жизнь в ближайшее время будет становиться все лучше и лучше. Лучше в целом и лучше лично для него, потому что себя на тот момент он уже считал самым умным коммерсантом страны.

Несколько недель после кризиса самый умный коммерсант страны почти каждую ночь проводил за переписыванием ценников – «Евросеть» старалась реагировать на каждый скачок курса доллара. Днем «следили за придурками» – искали поставщиков, которые не успели переписать цены, или тех, кто занервничал и решил «сбросить» товар. Чичваркин целыми днями сидел на телефоне и яростно со всеми торговался. У секретарей висел список обменных пунктов, с которыми у «Евросети» были договоренности – как только компания получала живые рубли, их тут же конвертировали в доллары.

Кроме того, чтобы компенсировать падение спроса на мобильники, которые подорожали в три раза, в «Евросети» организовали «фьючерсные продажи по телефону». Попросту говоря, выясняли, что человеку надо, обещали ему товар через два часа, и только после этого начинали этот товар лихорадочно искать. Покупатель мог прийти, когда телефона еще не было. Его пятнадцать минут развлекали чтением инструкции. За это время успевал подъехать поставщик, Чичваркин выходил во двор, материл поставщика, забирал телефон, поднимался в офис, вручал телефон покупателю, получал деньги, снова спускался во двор и расплачивался с поставщиком.

Расчетный курс, который использовал Чичваркин, был на несколько рублей ниже рыночного. Это компенсировалось высокой ценой в долларах на телефоны, но клиенты, видя хороший курс, велись. «Цена могла быть значительно выше рыночной, но курс был такой, что у людей сносило башню, – вспоминает Тимур Артемьев. – Впервые по-настоящему талант Чичваркина как торговца раскрылся именно в момент кризиса. Я увидел, что он скользит по кризисной волне, как серфер».

У самого Чичваркина о кризисе сохранились не только приятные воспоминания. «Прожили несколько кошмарных недель», – вспоминает основатель «Евросети». В течение этих кошмарных недель капитал иногда удавалось оборачивать за двое суток – за это время «Евросеть» успевала продавать все, что закупала. К ноябрю капитал компании стал равен нулю – на тот момент это был очень хороший показатель. Чичваркин почувствовал, что жизнь снова налаживается, и даже отвез машину в сервис, чтобы в нее поставили музыку.

Он признается, что именно тогда в первый раз в жизни взял в руки газеты, чтобы понять, как все это произошло, и чтобы в будущем больше так не «накрывало».

Нет смешнее слова «ж…»

– У меня есть шикарная подводка. Помните, когда Ким Чен Ир приезжал, всех бомжей с вокзалов убрали? Давайте про это скажем, давайте?

Чичваркин стоит перед воротами с табличкой «Московский городской центр дезинфекции». На нем куртка из искусственно состаренной кожи с воротником, отороченным мехом, белые штаны и ослепительные ярко-красные кроссовки. Волосы смазаны гелем и уложены при помощи расчески с редкими зубьями.

– Надо сказать, что мы его отмоем, – напоминает режиссер с «Третьего канала».

– «Здесь отмывают бомжей» – можно так сказать?

– Говори.

– Мы превратимся в профессора Преображенского, – улыбается Чичваркин.

За лацкан его искусственно состаренной куртки цепляют микрофон.

– Женя, поговори, как будешь говорить.

– Нет смешнее слова «ж…», – говорит Чичваркин. В этот момент звонит мобильный телефон, и Чичваркин говорит в него свое коронное: «Да, кто это?»

– Опять твой телефон, – говорит режиссер. – Он у нас в каждой программе.

Ситуация со времени августовского кризиса сильно изменилась – теперь Чичваркин не только активно следит за информацией об общественной жизни страны через газеты и телеканалы, но и сам участвует в создании этой информации.

«Третий канал» снимает передачу про мобильные телефоны под названием «Город. Контакт», в которой Чичваркин выступает в роли ведущего. Сегодня на повестке дня – дорогие кредиты. Планируется объяснить зрителям, что проценты по ним так высоки потому, что кредиты выдают кому попало, и добропорядочные граждане платят не только за себя, но и за тех, кто их не возвращает. Проиллюстрировать эту мысль должен бомж с паспортом, который попросит кредит на покупку мобильного телефона и получит его.