Четыре жизни академика Берга - [46]

Однако за такую «чистую» науку, как математика, Берг голосует обеими руками. Он понимает, что студентам-радистам необходима математика, без которой радиотехника выродилась бы в кустарничество. Вероятно, Берг давно забыл, что этот предмет был его больным местом и причинил ему немало неприятных минут. Теперь он настолько проникся уверенностью в необходимости глубокого знания математики для радиоспециалистов, что публикует в 1924 году в «Морском сборнике» статью «К вопросу о необходимом объеме математики на технических отделениях Морской академии Рабоче-крестьянского Красного флота». Берг писал в статье:

«Глубоко ошибочно мнение, что электротехники меньше нуждаются в математике, чем другие специалисты академии.

Доказательством этого может служить хотя бы курс проф. Фреймана по радиотехнике, вышедший недавно.

В теории электричества и в радиотехнике математика нашла особенно изящное приложение. В электротехнике находят применение почти все области математики. Поэтому электротехники, как представители новой науки, захватывающей буквально все области современных знаний, отчетливо поняли, что их задача может быть разрешена только путем организованного сотрудничества со специалистами-математиками».

Как позднее он призывал объединить усилия техников и психологов, физиков и врачей для решения проблем кибернетики, так на заре радиотехники для решения ее проблем он считал необходимым союз техников и математиков.

Он говорил далее:

«Задачи, стоящие перед электротехником, столь обширны, возможности так колоссальны, что охватить все одному человеку не под силу. Ушло то время, когда один человек совмещал в себе и вычислителя, и теоретика, и конструктора-инженера.

Теперь наступает время коллективного творчества. Надо учиться искать точки соприкосновения с сотрудниками, нужно уметь организовать коллективное творчество, чтобы хороший инженер мог положиться на хорошего математика и обратно».

Статья, представленная командованию академии, сделала свое дело. Уровень преподавания математики был резко поднят. Для чтения высшей математики в академию приглашают профессора В.И. Смирнова, позднее академика.

Владимир Иванович блестяще знал математику и преподавал ее умно, так что все становилось интересным. Берг не пропускал ни одной лекции его курса и много работал над составлением хороших записок. Получилось даже так, что большой курс высшей математики заслонил все остальные курсы академии. Он выходил далеко за пределы нормальных курсов технических вузов и требовал много времени и внимания.

Со Смирновым, который видел, что пробудил в молодом моряке истинный интерес к математике, у Берга вскоре установились теплые отношения. Смирнову, конечно, нравилось, что Берг, несмотря на большую общую загрузку, много работает над его курсом. А Бергу хотелось показать ему, что моряки тоже серьезные люди.

После того как Смирнов вместе с Фридманом посетил «Змею» и видел, как непросто управлять всеми этими сложными механизмами в море, под водой, профессор и его ученик особенно подружились и до сих пор при встречах вспоминают различные эпизоды того бурного времени.

Увлечение математикой — сначала под влиянием Бетлингка, а потом Смирнова — окупило себя сторицею. В наши дни, когда происходит бурная математизация таких, казалось бы, далеких от нее областей, как биология, физиология, психология, владение математикой помогает Бергу быть на передних рубежах современных знаний. Помогает быстро ощутить всю важность перехода традиционно описательных наук на рельсы количественного анализа. Теперь многие ученые применяют математические аналогии и модели для объяснения работы нервов, сердца, живого организма в целом. Без математики невозможно выявить объективные законы мыслительной деятельности человека, не говоря уже о многообразных технических задачах, — все это стало фундаментом самой современной из современных наук — кибернетики. Кибернетика находит общие закономерности в самых далеких друг от друга областях — в живом организме и машине; в работе сердца и обыкновенного колебательного контура; в работе мозга и электронной вычислительной машины. Знание одной лишь радиотехники не могло бы помочь Бергу понять всю универсальность и грандиозность кибернетики. Решающую роль сыграла здесь математика.

С удивительным ощущением я перелистываю календарь радиотехники 20-х годов. По счастливому совпадению я тоже радиоинженер, окончила радиолокационный факультет Московского авиационного института и все имена, которые встречаются в окружении Берга, мне знакомы. Нам, студентам, а потом молодым радиоспециалистам такие корифеи радио, как академик А.Л. Минц, члены-корреспонденты А.А. Пистолькорс, В.И. Сифоров и многие, многие другие, казались в то время древними патриархами. Некоторых мы видели и слышали на лекциях.

Михаил Самойлович Нейман читал нам курс радиопередающих устройств, Иосиф Семенович Гоноровский — общую радиотехнику. Учебник по радиоприемным устройствам Владимира Ивановича Сифорова рос на глазах, сначала он был тоненьким, как общая тетрадь, а когда я готовилась в аспирантуру, он стал уже более толстым, чем том Большой Советской Энциклопедии.