Четыре жизни академика Берга - [25]

И когда ее бесстрашный рулевой, по-прежнему без рифов в сильный ветер, чуть ли не клал яхту набок, Нора от ужаса становилась зеленой, а глаза ее округлялись, как у птицы. Однако она не жаловалась и стоически продолжала готовить себя к роли жены моряка.

Объяснение состоялось на четвертом году знакомства у Крестовского острова, после одной из морских прогулок. Отважный моряк хотел выбрать местом признания яхту, но вовремя одумался: на яхте у Норы вряд ли хватило бы сил выслушать и понять его. На яхте она могла решать только один вопрос: утонут они или нет? Поэтому признание в любви состоялось не в столь романтическом месте, зато в более надежном: по дороге домой на конке (проезд три копейки в один конец).

Нора объявила о своем решении Бетлингкам, Аксель написал матери и сестрам; родители удивились этому событию меньше, чем сами его герои, — этого, как видно, ждали давно. Детей благословили. Нора и Аксель стали женихом и невестой.

Я смотрю на фотографию Норы, и мне понятен выбор Берга. Нору не назовешь красавицей, но у нее лицо, которое не может не привлечь внимания, не возбудить интерес. Это лицо думающего человека, лицо умной, обаятельной женщины. Это глаза, заглядывающие в душу, они говорят о тонкой, впечатлительной, эмоциональной натуре. С фотографии она смотрит так, как редко смотрят в объектив: без позы, сквозь аппарат, прямо в душу зрителю или куда-то вдаль, где в облаке времени поджидает ее печаль. И она знала о своей грустной судьбе, это видно на всех ее фотографиях — вот она опустила на колени вязанье и приподняла округлое женственно-мягкое лицо в пушистом ореоле волос, уголки губ чуть опущены, рот обиженного ребенка; вот она в белом летнем платье, может быть на яхте, ветер треплет ее волосы, она вся пронизана солнцем, но не радостью. Чуть запрокинула голову и к чему-то прислушивается — может быть, она слышит первые тревожные звуки? Это весна пятнадцатого года, муж уходит в боевое плавание…

ВОЕННАЯ СВАДЬБА

В первый период войны Берг служил младшим штурманом на «Цесаревиче». Ему было обидно. Обидно, что не удалось заграничное плавание, обидно, что попал на «Цесаревич», старый корабль, поврежденный еще в русско-японскую войну, когда японцы без объявления войны атаковали нашу эскадру в Порт-Артуре. В первом же бою «Цесаревичу» всадили торпеду. После окончания войны «Цесаревич» перевели на Балтийское море, и к тому времени, когда Берг пришел на него, ветеран имел за плечами много лет верной службы. Хорошо, что он не попал в первые ожесточенные бои, они могли оказаться для него последними.

Бергу так хотелось попасть на один из современных кораблей — тогда появились корабли типа дредноут, красавцы с двенадцатидюймовыми пушками. К этому времени они вступили в строй на Балтийском флоте. Некоторые из них покроют себя славой во время революции и, получив новые имена — «Марат», «Октябрьская революция», много лет послужат Советам.

Весной 1915 года «Цесаревич» и другие большие корабли ушли в Оландские шхеры, те самые шхеры, которые вдоль и поперек исследовал молодой штурман «Цесаревича» еще в детские и юношеские годы. Здесь шла настороженная война нервов. Немцы пытались просочиться в Финский залив, а «Цесаревич» и другие корабли этому мешали. На одном из скалистых островов были установлены четырнадцатидюймовые пушки. Они прикрывали внезапные вылазки и поспешные отходы русских кораблей.

Из шхер корабли выходили в море и преграждали врагу путь к Петрограду и другим русским портам. (В одном из походов «Цесаревич» получил новое повреждение.)

Зимой война на море затихала и корабли ремонтировались. В это зимнее затишье некоторые офицеры даже получали отпуска и возвращались домой к почти мирной жизни.

И, как ни странно, в это тревожное военное время игрались многочисленные свадьбы. Такова ироническая логика событий. Война приводит к ряду неизбежных последствий. Во время войны люди гибнут, а уцелевшие спешат жениться. Во время войны рождается мало детей зато после войны рождаемость значительно больше, чем в обычное время.

Если рассматривать Первую мировую войну глазами нашего героя, она была богата событиями. В конце четырнадцатого года, когда Берг плавал на «Цесаревиче», умер

89-летний Антонио Бертольди. Флот стоял в бездействии в Гельсингфорсе и Ревеле, и Аксель получил разрешение выехать на несколько дней в Петроград, чтобы отдать последний долг деду. За эти несколько дней Берг успел побывать не только на похоронах деда, но и на собственной свадьбе.

Представьте себе молодого офицера на боевом корабле в период военного затишья. Впереди полная неизвестность, скорее всего смерть, или увечье, или госпиталь. Те, кто имел семьи, старались получить отпуск и провести его с семьей. Другие заводили любовниц или шатались по кабакам. Бергу был двадцать один год, когда он зимой четырнадцатого прибыл в военный Петроград. Здесь его ждала невеста. Конечно, молодые люди не хотели рисковать. Они поговорили с родителями, и свадьба состоялась.

Несколько дней отпуска прошли как один час. Аксель вернулся на корабль, Нора осталась одна. Казалось нелепым бросить семью, ехать в чужой город, чтобы жить там без мужа. Ведь она едва ходила. При ее сердце любое заболевание могло дать осложнение, и с ней все время должен был кто-то быть. Но она стремилась ближе к Акселю, пренебрегая удобствами и рискуя здоровьем.