Четыре времени года - [31]

В Саппоро я бегала смотреть другие виды, сейчас же коплю силы для своего дня и никуда не хожу. Тренеры на Олимпиаде должны, как и спортсмены, быть в пике своей формы, поэтому нельзя распылять внимание и необходимо отдыхать.

Не знаю, какая Олимпиада мне дороже всех, все они очень разные. Понятно, что последняя занимает в памяти самое большое место.

Тарасята

Так называют команду моих учеников. За те годы, что я работаю тренером, у меня занималось несколько десятков фигуристов. Я помню их всех прекрасно. И буду помнить всю жизнь. Они были разные: добрые, злые, трудолюбивые, лентяи, но для меня, как для матери ее дети, всегда самые дорогие существа. Ученики — это, впрочем, те же собственные дети, видишь все их недостатки, но все равно любишь. Из жизни моих учеников складывается и моя. Но расскажу я о тех, чья работа со мной отмечена каким-нибудь существенным событием как веха, которой отмечен определенный этап на моем тренерском пути.

Людмила Суслина и Александр Тихомиров

Людмила Суслина и Александр Тихомиров — самые первые мои питомцы. Когда я поняла, что тренироваться больше не смогу, то вдруг оказалась в страшном одиночестве и не знала, что делать дальше, то ли идти танцевать, то ли идти учиться, то ли идти работать. Передо мной открывались все дороги, но, правда, ведущие неизвестно куда. В один из этих дней маеты и раздумий, нелегких для меня дней, так как я очень любила кататься, а теперь в силу моей непригодности вынуждена была оставить любимое дело, ко мне приехал мой первый партнер Александр Тихомиров. С Сашей я выросла, с Сашей выполнила норму мастера спорта, с ним выигрывала юношеские соревнования. Теперь Саша Тихомиров катался с Люсей Суслиной. Он посидел у меня в гостях, а уходя, между прочим, сказал: «Что ты мучаешься, ходишь такая расстроенная, ты же способная девочка. Вот возьми нас с Людой тренировать. А то с нами никто возиться не хочет».

Это сейчас при каждой более или менее приличной паре тренер, хореограф, врач, музыкант да еще и администратор крутится. Тогда же Люся и Саша занимались одни, даже тренера для них свободного не было. Но катались Суслина с Тихомировым, как и я, в «Труде» и к тому же на стадионе Юных пионеров. Что можно еще себе пожелать лучшего! Конечно, не прошло и недели, как я вылетела с ними на лед и сразу же начала ставить им короткую программу на музыку Арама Хачатуряна «Танец с саблями». Музыку, к которой я еще не раз потом возвращалась. Я крутилась вокруг Люси и Саши с утра до вечера, мне все нравилось, все, было интересно. Непонятно только, отчего Суслика и Тихомиров так уверовали в меня? Прошла еще неделя, и они на соревнованиях занимают четвертое место, обходя пары, у которых прежде не выигрывали. Думаю, зараженные моим восторгом, они оказались на большом эмоциональном подъеме плюс еще и ощущение, что они кому-то нужны, что у них есть свой тренер. Но не только я им — и они мне оказались необходимы.

С той минуты, как я снова пришла на СЮП, теперь уже тренером, я ожила. Я начала придумывать себе сразу тысячу хлопот. Принялась рядить Люсю и Сашу: пришивать к Люсиному платью какие-то немыслимые кружева, к голове прилаживать цветы, заказывать Саше новые костюмы. Конечно, ничему я их не учила и не могла еще научить, но они первые, кто в меня поверил, вручив мне свою судьбу.

Саше, как и мне, исполнилось тогда девятнадцать, Люся на год старше, но тем не менее они абсолютно мне подчинялись и делали все, что я от них требовала.

Каждый прокат проверяется видеозаписью

Тогда же меня пригласил к себе Игорь Александрович Кабанов и передал своих учеников-танцоров: Моисееву и Миненкова, Татьяну Войтюк с Вячеславом Жигалиным. Я ходила безмерно счастливая. День теперь складывался безумно интересно, он весь подчинялся строгому расписанию. К тому же меня (какое счастье!) взяли в штат тренеров «Труда». Дома был настоящий праздник — я выбрала для себя дело, главное, пошла по дороге отца.

Суслина и Тихомиров катались у меня еще четыре года. Они вошли в сборную команду страны, и отныне четвертое место было их постоянным. Короче, Люся с Сашей превратились в стабильную, хорошую пару. Они ушли незаметно, без обид и без шума. Устали от спорта, сделали в нем все, что смогли, и ушли. И сейчас, когда прошло уже столько лет после их последнего выступления, я, как и тогда, могу сказать: «Спасибо вам, Люся и Саша».

Где работает Люся, я не знаю, а Саша занялся наукой. Он мне звонит, редко, но мы все же встречаемся, все у него в жизни спокойно и хорошо.

Следующие мои ученики в парном катании пошли еще дальше, с ними я ездила на чемпионаты мира, Европы, на Олимпийские игры.

Ирина Черняева и Василий Благов.

Я расскажу о них.. На нашем стадионе в конце шестидесятых годов работала Лида Горлинская, которая вела группу парного катания. Она по каким-то своим соображениям собиралась -уходить и оставила мне в наследство двенадцатилетнюю Черняеву и четырнадцатилетнего Благова. Эта пара спустя пять лет заняла на олимпийском турнире в Саппоро шестое место.

Маленькая, тоненькая, совершенно прозрачная девочка Ира, с голубыми в пол-лица глазами. Никто и никогда не мог предположить, во всяком случае с первого взгляда, что эта хрупкая с виду девочка по характеру сильный и волевой человек. У нее не наблюдалось ярких данных для фигурного катания. Отсутствовала резкость, не было крутки, но в соревнованиях она ни партнера, ни меня ни разу не подвела.