Четыре ветра. Книга первая - [3]
- Хотите, услышать моё предложение? - окинула Совет ещё одним холодным взглядом, скучающе посмотрела на карандаш в своей руке,- Что, ж, хорошо. Кастрация. Как вам такое предложение, мм, господа?
Миа хихикнула. По залу заседаний, прошёлся раздражённый стон.
- Сэла...
- Что, Сэла? - склонила я голову, чуть вправо и скрестила руки на груди, - По мне так очень эффективно. Между прочим ни одной ангелессы не было замешано в третьей волне грехопадения.
- Лэйла. - оспорил меня Уриил.
Метнула на него бесстрастный взгляд, замечая отсутствие карандаша рядом с ним. Не целясь, запульнула, в него карандаш.
- Она не ангелеса. - опровергла я небрежно.
Прежде чем, Ури поймал карандаш, я швырнула в него свой, почти попадая в лоб, но он успел его перехватить другой рукой. Он победно улыбнулся, я прищурилась смотря на него с-меня-реванш-взглядом.
- И не являлась ангелесой, задолго до... ибо пала она вместе с мятежным воинском, вслед за Самаэлем. - дополнила я, и прищёлкнула пальцами, - О, и даже она едва ли может похвастаться наличием порождённых ею нефилимов. И заранее предугадывая ваши доводы, этому нет никакого подтверждения. - выразительно посмотрела на Ури, -Слухи - не улика.
- Ладно, твоя позиция ясна. - недовольно процедил Гавриил, и обратил всё своё внимание на Миа, - Ремиэль, надо полагать имеет не многим отличное предложение?
- Какая проницательность. - едко улыбнулась Миа, и закатив глаза посмотрела на меня так-их-сестра-взглядом.
Подмигнула подруге и поймала на себе пристальный взор Михаила. Никак не отреагировав отвела взгляд от проницательных синих глаз.
- Хорошо. - процедил Гавриил, отстукивая карандашом по столу, пробегаясь глазами в документах перед собой. Михаил поймал его руку, прекращая нервную трель карандаша о стол, и захватил мой взгляд. Его был на редкость обеспокоенным.
- Ты уверенна? - назидательно спросил архистратиг. Я устало вздохнула.
- Послушай, сколько ещё раз ты собираешься задать этот вопрос? Пять тысяч лет прошло, а ты по сей день задаешь его с завидной регулярностью. - возмутилась я без энтузиазма. Михаил, моей отстранённой политики явно не разделял. Архангел был напряжён, словно натянутая струна.
- Сэла, ситуация накалена. До предела. Серафимам нужен мой точный отсчёт по ситуации, и не менее точный план действий.
Я обреченно уронила голову, бесцельно смотря в бумаги перед собой. Как же меня всё это достало...
- От этого мой ответ не изменится, Михаил. И мой ответ: нет. - я обратилась ко всем членам Совета, - Нет, нефилимы не сказки. Нет, они не кровожадные исполины. Нет, они не обычные люди. Нет, они не представляют опасности. Нет, они растворились в людской крови, с течением времени, и вероятность того, что на земле они обитают в чистом воплощении, и по ныне... маловероятна. Нет, вы всё равно решите по своему, независимо от моего мнения. - я капитулирующе приподняла раскрытые ладони, - Так, что чёрт возьми, ещё тут можно обсуждать, а не понимаю?
Гавриил явно был раздражён моими словами, если не сказать большего, судя по его прищуру.
- Сказано было, что они вырастут и...
- ...И они выросли, Гэб. - перебила я лениво, - Дети выросли, женились, понарожали кучу детишек, понянчили внуков и умерли со спокойной душой, представляешь? Это то, что и делаю люди. Рождаются, стареют и умирают. - расставила я точки над "и".
- Нефелимы не люди. - возразил Гавриил. Повела бровь, смотря в тёмно платиновые глаза.
- Ты меня утомляешь. - пробормотала я, сухо, - Ну и что? Они способны на зло, в равной степени как и на добро, ничуть не меньше чем люди. То, что в них чуточку больше совершенства, не делает их хуже. Отнюдь. - заметила я, отставив указательный палец, - А уж как кто использует это совершенство, каждый волен выбирать сам. - смерила взглядом Михаила, - В этом-то и вся фишка, человек имеет свободную волю, ангел - нет.
Михаил не отреагировал на укол, но смысл безусловно дошел до него сполна.
- Но ты не можешь отрицать, что, то, что происходит человеку сотворить просто не по силам. - внёс свою лепту, Валахаиил. На что я спокойно пожала плечами.
- Я и не отрицаю, Вэл. Просто не могу понять, причём тут нефилимы? Я же вам говорю, их расса смешалась с людской кровью, чёрте когда, вообще. И что теперь, косить все семь миллиардов, из-за капли ангельской крови в генах? Это утопия, безумие, и вообще дурно пахнет геноцидом, господа. - я откинулась на спинку стула, сново накреняясь и балансируя на задних ножках.
Все архангелы погрузились в глубокие раздумья. Гавриил прямо таки сверлил меня недобрым взглядом. Не сразу но до меня дошло. Окинула всех более внимательным взглядом, удивительно, но оплошность в моих словах заметил пожалуй только Гэб. А может все просто хорошо скрывают, или им вообще всё равно. Вот так вот и решаются вопросы вселенского масштаба. А потом хватает наглости удивляться, что же это всё прокатилось к чёрту в ад?
Да, действительно?
Я наплевала на это. Михаил прекрасно знает, о моём манёвре. Это главное. Мало кому известно, но ему по большому счёту, даже серафимы не указ. У него свои правила и своя тактика. Лицо Михаила носило маску неясного смысла. Я зависла на ножках стула, слыша как ножны с моим мечом глухо стукнулись о дерево стула.
Между «полнолунием и затмением», она где-то посередине. Она непредсказуема, неприкосновенна, непоследовательна… невменяема. Она обычно-необычная, как параллельный перпендикуляр. Порядок вообще никогда не входил в число верных друзей юной гитаристки — Тори. И будущее её такая же неизвестная переменная, как тёмная сторона луны. Такая же тёмная как и её злейший враг, деспотичный рок-музыкант. И демоны. И речь не о тех демонах что таятся в преисподней, речь о тех демонах, что таятся в наших умах. Она прячет ото всех свою эмоциональную уязвимость, он — её отсутствие.
Что такое любовь ― вопрос, равносильный пожалуй вопросу о первичной материи во Вселенной. Так как же понять, что не заблуждаешься? И как вообще не заблудиться в отношениях без намёка даже не компас? Тори, чтобы добраться до истины, придётся обойти не мало айсбергов: собственные воспоминания, странный знакомый-незнакомец вторгающийся в её жизнь, фанатичная опека матери и то, что осталось у Рафа за спиной. Но то, что происходит с Рафом за её спиной ― айсберг, оставляющий фатальную пробоину. И лишь когда над Тори сомкнутся волны, Раф ответит на вопрос равносильный загадке первичной материи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.