Четыре тысячи миль на "Сибирякове" - [6]

ПЕРВЫЕ ЗИМОВЩИКИ СЕВЕРНОЙ ЗЕМЛИ

11 августа ״Сибиряков“ окончил погрузку угля с пришедшего, наконец, норвежца и вышел снова в море к островам Сергея Каменева, где в 1930 году была построена полярная станция и оставлены на два года четыре зимовщика: Г. А. Ушаков, начальник экспедиционной партии на Северной Земле, геолог Н. Н. Урванцев, радист В. В. Ходов и промышленник С. И. Журавлев. Эти четыре смельчака, оторванные на долгих два года от всего мира, произвели огромную работу по исследованию Северной Земли. За пять санных поездок были обойдены и нанесены на карту все три острова архипелага, причем главная и самая тяжелая работа выполнена двумя людьми — Ушаковым и Урванцевым. Радист Ходов в полном одиночестве обслуживал станцию на протяжении многих недель, а промышленник Журавлев был связующим эвеном между санной партией и базой. Для успешного выполнения задачи нужна была долгая подготовительная работа, и зимовщики устраивали полярной ночью вспомогательные склады и базы, чтобы обеспечить себе проведение летних поездок. За два года пройдено 3000 километром; нередко исследователи брели целыми днями по талому снегу, по холодной воде, покрывающей летние льды, не встречая ни одного клочка твердой сухой земли или крепкой льдины, где можно было бы дать передохнуть выбивающимся из сил замерзшим собакам. Поверхность подтаявшего льда, замерзая снова, превращалась в гигантскую терку, о которую собаки разбивали себе лапы в кровь, часто протирая их до сухожилии, до кости. Походы Ушакова и Урванцева занимают место в истории полярного исследования наряду с походами знаменитейших полярных путешественников.

Жаль, что книга об исследовании Северной Земли еще не написана. Но мы ее ждем! Нам известны описания путешествий Нансена, Амундсена, Скотта, Шекльтона, Маусона, Вегенера, но мы ничего, ровно ничего не знаем о самоотверженной борьбе и страданиях, изумительном героизме и ослепительной отваге советских полярников. Мы с волнением читаем о плавании ״Фрама״, об упорстве норвежцев, и пургу и мороз продвигавшихся к горным высотам, на которых лежит южный полюс земли, о мужестве англичан, погибавших от холода в ледяных пространствах Антарктики, об одиночестве немецких героев науки, проводивших зиму на ледниковом щите Гренландии, но мы не слыхали о том, как живут наши зимовщики на острове Врангеля пятый год без смены, как день за днем шли по пояс в ледяной воде Ушаков и Урванцев, как боролись с полярными льдами суда колымской экспедиции, затертые у берегов Чукотки.

Пора и нам обратиться к подробному описанию советских полярных экспедиций, не довольствуясь тем, что сказано в газетах и журналах или что печатается в сухих по содержанию и угрюмых по внешнему виду специальных книгах, носящих название ״Трудов" или ״Материалов по изучению Арктики", где перечисляются "научные результаты" таких-то экспедиций.

Вечером 13 августа, когда „Сибиряков“ находился всего в 3/4 мили от островов Каменева и встал на якорь, из пелены тумана послышались всплески воды и стук весел об уключины/ Подходила какая-то шлюпка. Но эта шлюпка могла быть только правительственным гребным судном начальника Северной Земли! И действительно, экспедиционная база в полном составе, все население огромного архипелага в количестве четырех человек, с сияющими от радости встречи лицами подплывало к борту "Сибирякова". Объятия, поцелуи, крепкие рукопожатия, отрывочные восклицания, следы волнения на загоревшихся глазах лучше всяких длинных речей свидетельствовали об искренних чувствах, с которыми участники экспедиции ״Сибирякова" встретили своих отважных товарищей, проведших два года в ледяном безмолвии Северной Земли, и оценили их выдающуюся работу. Вспыхнул перекрестный огонь восклицаний, начались взаимные расспросы, последовал обмен новостями, мнениями о проходимости вод, омывающих Северную Землю.

На следующий день, простившись с зимовщиками, которые ждали прибытия смены на ״Русанове", ״Сибиряков" пошел дальше, на этот раз почти прямо на север, решив обойти Северную Землю с запада, — состояние льдов было по прежнему благоприятным, и ничто не предвещало ухудшения. Зимовщики острова Сергея Каменева не видали тяжелых льдов у восточных берегов архипелага.

ТЯЖЁЛЫЕ ЛЬДЫ

Вечером 15 августа экспедиция увидела, наконец, кромку льдов — южную их границу, и ״Сибиряков״ впервые подошел к тяжелым полярным льдам. Достигнув самой северной точки за время своего плавания (81 градус 28 минута N) судно повернуло на ЮЮВ и пошло вдоль ледовой кромки. Полоса чистой воды вскоре исчезла. Кончилось спокойное, привольное плавание, началось настоящее полярное. Лед был небольшой толщины — всего полметра, три четверти метра, но был очень "сплоченным" и потому "Сибиряков" продвигался вперед с трудом, иной раз застревая во льдах. На помощь своему кораблю приходила тогда команда: моряки быстро спускались на лед по веревочным трапам и принимались долбить лед тяжелыми пешнями, "опешивать" его. Плотные сине-зеленые льдины, припудренные сверху толстым слоем снега, давали сквозные трещины, раскалывались на отдельные куски. Матросы упирались в них баграми, сдвигали с места тяжелые неповоротливые глыбы, проталкивали их к корме "Сибирякова", подпихивали под днище судна или же одну льдину под другую. Так отвоевывался у пространства каждый метр. Потом по сигналу команда опять поднималась на борт судна, ״Сибиряков״ медленно отходил назад, бурля воду винтом и, закручивая в водовороте мелкие обломки льдин, делал передышку, набирался сил. На капитанском мостике резкой дробью трещал звонок машинного телеграфа— его ручка переводилась со "стоп" на "full ahead", вздрагивал корпус судна, и оно стремительно срывалось вперед, наползая на льды, круша и подминая их под себя. Если опешивание не помогало, приходилось обращаться к аммоналу и взрывать лед. Из трюма осторожно подымали наверх небольшой тяжелый деревянный ящик, передавали его на лед „взрывной бригаде״, и та отвозила опасный груз на ручных санках в намеченное место впереди судна. Там во льду пробивали лунку, в нее ставили ящик, к нему прилаживали бикфордов шнур. Глубокая затяжка папиросой по старой взрывной традиции, о которой впервые поведал нам В. Шкловский, огненная точка впивается в мякоть шнура, во все стороны бросается бежать „взрывная бригада“, пригибаясь ко льду набегу, и вот к небу вздымаются рыхлый столб ледяных осколков и стремительный конус желтоватого дыма — глухой удар без резонанса: звуку не от чего отражаться — и в ледяной поверхности появляется отверстие. ״Взрывная бригада" возвращается на судно. Звонок машинного телеграфа, — и "Сибиряков" снова двигается вперед. Правда, пройденное расстояние нередко измерялось не милями, а всего лишь несколькими корпусами судна. Но все же к вечеру 18 августа "Сибиряков" снова вышел на чистую воду и пошел дальше вдоль восточных берегов Северной Земли.