Четыре путешествия на машине времени (Научная фантастика и ее предвидения) - [49]

Научно-фантастические роботы окружают человека не только на работе, но и дома, в семье, — превосходным роботом может, кстати, быть и (п) сам дом (Р. Брэдбери, "Будет ласковый дождь"). А еще: (р) домашняя прислуга (первого робота-слугу изобразил в 1928 году Д. Келлер в рассказе "Психофонная няня"); (с) бабушка (Р. Брэдбери, "Я пою тело электрическое"); (т) домашняя учительница (Р. Янг, "В сентябре тридцать дней") и даже… (у) супруг или супруга, ничем не отличающиеся от настоящих, как это, к примеру, описано в сатирическом памфлете А. Шалимова "Все началось с "Евы"! А в романе Р. Силверберга "Снятся ли роботам электроовцы?" на смену окончательно исчезнувшим животным пришли киберэрзацы (ф)…

А сколько разнообразнейших сюжетных ситуаций и ходов! Например, (х) роботы, искренне верящие в то, что они люди (Л. Гардинг, "Поиски"); (ц) ощущающие себя людьми только на определенный промежуток времени, но вовремя выключаемые (П. Андерсон, "Бесконечная игра"); (ч) борцы за освобождение своих механических братьев от тирании человека (К. Саймак, "Время, туда и обратно"); (ш) воюющие за своих хозяев, которые предпочитают отсиживаться под землей в убежищах (Ф. Дик, "Вторая разновидность"); (щ) оказавшиеся совершенно беспомощными в отсутствие человека (Б. Олдисс, "Но кто же заменит человека?"); (ъ) создавшие собственную цивилизацию, простершуюся до самых звезд (К. Саймак, "Город"); (ы) воспроизводящие и усовершенствующие себя (А. Днепров, "Крабы идут по острову"); (ь) устаревшие и отправленные на слом, но не желающие "умирать" (С. Лем, "Возвращение со звезд"); (э) неземные роботы (Д. Блиш, "ФОК"); (ю) роботы более гуманные, чем их создатели (И. Несвадба, "Мозг Эйнштейна")… И наконец, (я) роботы, в процессе эволюции приходящие к идее создания искусственного белкового существа — человека (И. Варшавский, "Перпетуум-мобиле")!

Действительно, все возвращается на круги своя, а ведь указана лишь малая толика вариантов. В "Регистре научно-фантастических идей, сюжетов и ситуаций", который ведет писатель-фантаст Генрих Альтов, зафиксировано 5 подклассов, 100 — 150 групп и несколько тысяч (!) конкретных идей на эту тему. Так что можно задействовать буквы и латинского алфавита и греческого — не перейти ли на иероглифы?

Однако типологическое разнообразие — это еще не все. Роботы, созданные воображением сотни-другой авторов и предназначенные, казалось бы, для выполнения различных функций, выходили все на одно "лицо". Конвейер научной фантастики исправно выдавал продукцию, отштампованную с одного и того же опытного эталона, а на нем стояло клеймо "сделано Азимовым". Вот почему его роботы привлекают внимание. Дело даже не в том, что он сформулировал Три Закона, — были разработаны принципы, построена система. И какой бы нереалистической она ни оказалась впоследствии в жизни, в научной фантастике роботехника Азимова вписана в реестр базисных дисциплин, по которым приходится сдавать экзамен всякому начинающему фантасту.

Были ли его роботы только машинами, как он сам утверждал? Только на первых порах.

В ранних рассказах цикла роботы, действительно, лишь выполняли определенные функции, служили, а не жили. Им были чужды какие-то демонические порывы, не лежала на их челе и пресловутая франкенштейнова печать. Азимов в послесловии к одному из рассказов иронически вопрошал: хочется ли автомобилю летать? А лампочке — печатать на машинке? Роботы были в полном смысле слова "благородными механизмами", но чем дальше, тем более сомнительным представлялось их "машинное" происхождение.

Причины были скрыты не в модификациях, с помощью которых фирма "Ю. С. Роботс энд Мекэникел Мэн Корпорейшн" от рассказа к рассказу улучшала свои модели. Сама внутренняя логика цикла, философская идея, неотступно владевшая Азимовым (хотя он, вероятно, и сам боялся себе в этом признаться), приводила к очевидному выводу: Азимов конструировал не идеальных роботов, а идеальных людей.

Антропоморфизм всей затеи выявился достаточно скоро. Несмотря на бурный прогресс молодой кибернетики (а то было время ее буйного расцвета, безудержных претензий и несбыточных грез…) роботы научной фантастики имели все-таки мало общего с проблематикой "умных машин", о которых всерьез заговорили ученые. Оказалось, что кибернетика шла какими-то своими тропами, а фантастическая робоэволюция — своими. И родословную НФ-роботов следует вести не от идей кибернетиков, а от старого знакомого — глиняного Голема, лишь соответствующим образом заговоренного. Металлические же (или полимерные) "одежды" по моде XX века не скрывали, да и не могли скрыть главного — выстраданную мечту человека о совершенстве.

После внедрения Трех Законов в научно-фантастическое производство количество роботов-злодеев заметно поубавилось. Многие теперь уже видели в Законах некий нравственный императив для людей.

Так что никакой "этики для роботов" создано не было и, вероятно, не будет. Этика создается для людей — и только для них.

Произнесите про себя: "Я, робот" — и мысленно отметьте первое, что придет на ум. Скорее всего, это будут Три Закона. А потом? Думается, все-таки не роботы, а в первую очередь "человеческие" герои во главе с Сьюзен Кельвин. О людях писал Азимов. Об идеальных людях, которыми грезили писатели во все времена, — добрых, гуманных и никогда не ошибающихся…