Четыре мушкетёра - [30]

— Товарищ Ришельенко, — взвыл Король, — как же так? Мы работаем здесь и постоянно рискуем! А что делать? Такой наш товар. Того и гляди стекляшки оценишь как бриллианты или, наоборот, как вот получилось.

— Вы бы хоть записали, кому их продали.

— Так кто ж думал-то? — Король казался искренне расстроенным. — Вот ведь история-то! А как ни повернись — Король виноват. Товаровед заболел — Король виноват.

— Кстати, товаровед не заболел, вы его сами отослали на полдня. Наши сотрудники это установили. Он уже после обеда в тот же день был на работе.

— Ну, отослал. Разве всё упомнишь? Л тут очередь, суета. Я же не думал, что, как только я его отошлю, тут же все сбегутся товар сдавать. Вот ведь беда-то! Может быть, попытаемся вещь найти?

— Вы вообще-то можете нам помочь вернуть подвески. Пусть продавец попытается вспомнить, кто покупал их. Мы, конечно, сами всё равно их найдём. Но мне не хотелось бы загружать излишней работой моих сотрудников и портить вашу биографию. Если, конечно, и в самом деле произошла ошибка.

— Положитесь на меня. Король, если его загнать в угол, не подведёт. А этот случай и впрямь загнал меня в угол. Я вам позвоню, как только что-то выясню.

— Но учтите, время не терпит. Подвески могут уплыть за границу, и тогда дело примет ещё более серьёзный оборот.

— Нет-нет. Не успеют. Я всех подниму на ноги. Нам тоже известны кое-какие коллекционеры. У нас есть постоянные клиенты — все будут на ногах. Они тоже ценят наше хорошее обращение. Я думаю, через неделю смогу сообщить что-то обнадёживающее.

На этом они расстались. Ришельенко шёл по улице к машине и всё сомневался, правильно ли он делает, привлекая к этому делу Короля, который, может быть, и сам к нему причастен. Но выхода не было, потому что не было и намёка на след, по которому надо искать эти злополучные подвески.

Король же, как только Ришельенко ушёл, заперся в кабинете и стал пить коньяк маленькими рюмочками, зато часто.

Глава 13 Супруги Бонасеевы

«Откажись от большого, если оно может помешать тебе в будущем набрать помалу ещё больше». В этом Королю не пришлось долго убеждать самого себя: он решил отдать Ришельенко проклятые подвески. Но сделать это надо было со всей осторожностью, чтобы хитроумный Ришельенко со своими вездесущими молокососами не засёк его, Короля, на таком дешёвом трюке, как скупка краденого за бесценок. Но всё-таки, несмотря на принятое решение, на душе у Короля было муторно. Жалко было отдавать такую вещь, но, главное, обидно, что всю жизнь ему, Королю, не везёт на характеры людей, которым поручено размахивать над его головой мечом карающим. Он снова и снова вспоминал удачливых своих коллег, которые так мило ладили с блюстителями закона. Ведь так получается не потому, что уж очень ловкие были коллеги или совсем уж неловкие блюстители. Нет, наоборот. Коллеги неловко подсовывали, а блюстители ловко брали. И все были довольны. А в общепите — там и вовсе ребята устроились что надо: у них в сети своя санэпидстанция. Если кто из пожирателей столовских котлет вдруг начнёт возмущаться, что в котлетах этих один хлеб, на станции мигом выдадут справочку, что в них сто, а если надо — и сто пятьдесят процентов мяса. И всё. Печать стоит. А народ — он к печати почтителен. Ну, известно, чем круглее печать, тем круглее за неё сумма. Но сумма-то тоже из котлет. Зато жизнь. Никакого учёта. Каждую котлету в комиссионку не принесёшь. И не хватит Ришельенок — за каждой котлетой уследить. И так размечтался Король, что поймал себя на мысли о целесообразности перехода на котлеты. Но как только поймал, так тут же и отпустил.

«Что эго я, старею, что ли? — подумал он, вытирая со лба холодный пот. — Так ведь можно додуматься и на завод слесарем пойти. Надо нервы лечить».

Король решил ещё раз поглядеть на подвески, на ходу обдумывая план их возвращения Ришельенко. Придя домой, он сразу направился в свой кабинет, Анна Леопольдовна была дома, и он успел заметить, что она вроде бы возбуждена сверх меры: обычно в это время она висела на телефоне, тогда как теперь лежала на кушетке лицом к стене.

Зайдя в кабинет, Король плотно прикрыл за собой дверь и только тогда отпер потайной сейф, выполненный в виде горшка с фикусом вверху и с двойным дном внизу. Это было не очень удобно, так как для работы с сейфом приходилось вставать на колени, но зато очень надёжно с точки зрения незаметности и полезно с точки зрения физических движений. Но как Король ни делал эти движения вокруг сейфа, подвески в нём не просматривались. Он запустил туда руку, выгреб всё содержимое — там хранились ввиду малости объёма только самые дорогие вещи, — подвесок не было. Король запер сейф, сел за стол и задумался. Не мог же он перепутать, забыть! В кабинете был ещё один сейф, спрятанный в книжном шкафу и сделанный под полное собрание сочинений одного современного писателя, известного тем, что его никто не читает. Собрание было объёмистым, так что в этом сейфе Король хранил кучу всякой мелочёвки и спиртные напитки от друзей, хорошо знающих интерьер его винного бара и всякий раз интересующихся, что нового там появится завтра, если сегодня выпить всё, что есть. В основном этот сейф был сделан для того, чтобы в случае чего поиски милиции увенчались успехом и прекратились на этом.