Четыре дамы и молодой человек в вакууме. Нестандартные задачи обо всем на свете - [104]
На занятиях Илья Абрамович всегда сидел в первом ряду и активно задавал вопросы. Сперва это меня удивляло: «Это же для школьников, не для взрослых!», но вскоре я понял, что вижу перед собой человека с редчайшим умением – смело проявлять любопытство и интерес ко всем областям знания. В 2009 году к нам приезжал великий математик Владимир Арнольд. На один из вопросов Ильи Абрамовича он отреагировал резко: «Я это уже говорил! Повторять не буду!» Другой бы провалился сквозь землю, а вот Илья Абрамович совершенно не смутился и продолжал уточнять что-то по ходу лекции, помогая всем нам, стеснявшимся признаться в том, что далеко не все понятно.
Но, конечно, еще интереснее было задавать вопросы самому Илье Абрамовичу – и про химию, и про жизнь, – благо его кругозор был настолько широк, что поговорить с ним можно было обо всем. С равным удовольствием он делился своими знаниями и со школьниками, и с академиками. В 2011 году мы всё никак не могли унять одного восьмиклассника, который совсем не был готов соблюдать дисциплину; когда же пару дней он не делал ничего деструктивного, мы удивились, но вскоре узнали причину: оказывается, все свободное время он проводит с Ильей Абрамовичем, который ставит с ним химические опыты.
Последняя история может показаться странной, но она отлично вписывается в образ Ильи Абрамовича: немного чудаковатого, но неизменно обаятельного человека, без которого наша жизнь теперь будет гораздо скучнее…
ГАЛИНА ЦИРЛИНА,
профессор кафедры электрохимии химического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова
Не могу сообразить, когда мы познакомились с Ильей, потому что он был почти всегда. Скорее всего, повстречались в 1976 году в редакции химфаковской стенгазеты, которую в давние годы выпускали люди креативные и с большим юмором. Они вели себя естественно и свободно, разница в возрасте совсем не ощущалась. Среди них было просто приятно находиться, что-то там резать, клеить и общаться. С годами этот очаг неформального творчества несколько угас, но было много других тем для общения с Ильей – всегда в импульсном режиме, в рамках все ускоряющейся жизни.
В основном это все было не о химии, поскольку Илья химию любил, а я – наоборот. Право на «наоборот» признавалось с легкостью, а готовность к обсуждению филологических вопросов воспринималась с великой радостью. Изредка затрагивали вопросы электрохимии, если она вдруг встречалась на его широкой дороге научной популяризации. Илья даже меня умудрялся иногда втянуть в популяризацию, настолько был убедителен, говоря о ее необходимости; помню, например, он меня уговорил писать в «Химию и жизнь» ответы юным читателям на их смешные вопросы электрохимического толка. И мне даже понравилось. От него я узнала, давным-давно, о Journal of Chemical Education (очень содержательном журнале Американского химического общества, ACS), где, если покопать как следует, можно найти совершенно выдающиеся задачи и демонстрации, в том числе и вовсе не химические – естествознание едино…
Был Илья знатоком настолько разных вещей (и за пределами естествознания тоже), что приходилось регулярно удивляться. Например, ему я обязана ценным знанием об устройстве пустотелых гипсокартонных стен, на которые тем не менее при определенной сноровке можно повесить книжные полки. Уж не говоря о химической кинетике, науке благороднейшей, – Илья происходил с Семеновской кафедры химической кинетики, было это очень особенное место. Однажды он написал отличный (к сожалению, мало кому сейчас известный) обзор про отрицательные температурные коэффициенты скоростей химических реакций. Это тоже была в некотором роде популяризация, только внутри профессии. Но внутри ему, видимо, было тесно. И он из исходной профессии вышел в какой-то более разнообразный мир.
И оттуда регулярно подавал веселые сигналы, оповещал о событиях, за которыми многим в суете не уследить. Присылал забавные ссылки с такими сабжами, что, даже стоя на ушах от числа параллельно решаемых задач, невозможно было удержаться и ссылку не открыть. Илья был частью какого-то очень симпатичного и отчасти романтического сообщества людей с активной и правильной общественной позицией. Иногда меня достигали разные рассылки этого неформального сообщества, и возникало ощущение, что территория вокруг не столь уж пуста. Это все находилось где-то вне нашего общего химфака, становившегося с годами все более прагматическим. Илья для меня – человек прошлого химфака, места уникального в тогдашнем ландшафте по степени свобод и разнообразию содержательных людей.
Илья был удивительно внутренне свободен, независимо от обстоятельств. И совершенно свободен от каких-либо иерархий. У него было живое чувство текста, т. е. некоторая способность видеть человека, читая его текст. Когда-то при, как всегда, импульсном обсуждении очередной Нобелевской премии (он переводил биографии лауреатов и их нобелевские лекции) Илья написал: «Я его в июне перевел и остался под впечатлением. Молодец мужик!» Про некоторых других переводимых лауреатов высказывался в совсем ином ключе, но с такой же доходчивой простотой. Конечно, так и надо бы жить, читать и писать – абсолютно естественным образом. Но это очень мало у кого получается.
Поскольку химия лежит в основе всего сущего, мы так или иначе сталкиваемся с ней каждый день. Мы слушаем рекомендации врачей, читаем инструкции к лекарствам, участвуем в дискуссиях о пользе или вреде продуктов питания, подбираем себе средства косметического ухода и т. д. И чем лучше мы ориентируемся в химической терминологии, тем увереннее чувствуем себя в современном мире.«Язык химии» – это справочник по этимологии химических названий, но справочник необычный. Им можно пользоваться как настоящим словарем, чтобы разобраться в происхождении и значении тех или иных терминов, в которых всегда так просто было запутаться.
Автор этой книги, доцент химического факультета МГУ, написал ее для всех любознательных людей. "Наука начинается с удивления", – сказал Аристотель. Прочитав сей труд, вы не раз удивитесь. А заодно узнаете, как работают в автомобиле подушки безопасности, из каких металлов делают монеты разных стран, какие бывают в химии рекорды, почему лекарство может оказаться ядом, как химики разоблачают подделки старинных картин, как журнальная шутка лишила победы "знатоков" в известной телевизионной игре "Что? Где? Когда?", а также многое другое.
В увлекательной форме изложены оставшиеся за рамками школьных учебников сведения о химической науке, величайших открытиях ученых-химиков, загадочных фактах и уникальных химических экспериментах.Для школьников, студентов и учителей, а также для всех, кто желает открыть для себя незнакомую, полную тайн и парадоксов химию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Монография по теории расчета нефтяных аппаратов (оболочек корпусов). Рассмотрены трехмерная и осесимметричная задачи теории упругости, реализация расчета методом конечных элементов. Написана для обмена опытом между специалистами. Предназначается для специалистов по разработке конструкций нефтяного статического оборудования (емкостей, колонн и др.) проектных институтов, научно-исследовательских институтов, заводов нефтяного машиностроения, инжиниринговых компаний, профессорско-преподавательского состава технических университетов.
Курт Гёдель изменил понимание математики. Две теоремы о неполноте, сформулированные им в 1931 году, с помощью формальной логики выявили хрупкость фундамента великого здания математики, которое усердно строили со времен Евклида. Научное сообщество было вынуждено признать, что справедливость той или иной гипотезы может лежать за гранью любой рациональной попытки доказать ее, и интуицию нельзя исключить из царства математики. Гёдель, получивший образование в благополучной Вене межвоенного периода, быстро заинтересовался эпистемологией и теорией доказательств.
Хаос буквально окружает нас. Солнечная система, популяции животных, атмосферные вихри, химические реакции, сигналы головного мозга и финансовые рынки — вот лишь некоторые примеры хаотических систем. Но по-настоящему удивительно то, что хаотическими могут быть простые системы, например двойной маятник. Очередной том из серии «Мир математики» рассказывает о хаосе, то есть о беспорядочном и непредсказуемом поведении некоторых динамических систем, а также о связи теории хаоса с глобальным изменением климата.
Основу задачника составили варианты письменных работ по математике, предлагавшихся на вступительных экзаменах в ряде ведущих вузов Москвы.Сборник содержит около 500 типовых задач. K каждой задаче дается до трех указаний, помогающих найти правильный путь к решению, а затем приводится подробное решение.Пособие может использоваться при самостоятельной подготовке к экзаменам в вуз, а также на подготовительных отделениях и курсах.
Генри Э. Дьюдени по праву считается классиком занимательной математики. Многие его задачи, породив обширную литературу и вызвав многочисленные подражания, вошли в ее золотой фонд.В предлагаемой книге собрано 520 задач и головоломок Дьюдени по арифметике, алгебре, геометрии, разрезанию и составлению фигур. Читателя ждет встреча с постоянно действующими героями Дьюдени — семейством Крэкхэмов, профессором Рэкбрейном и др.Книга доставит удовольствие всем любителям занимательной математики.
В пособии конспективно изложен школьный курс геометрии. Приведены комплекты экзаменационных билетов, задачи и их решения, распределённые по различным уровням сложности.Материалы пособия соответствуют учебной программе школьного курса геометрии.Для учителей и учащихся 9-х классов.