Четыре четверти пути [Сборник] - [11]

И вообще альпинисты — это особая категория людей, особенно в те, 60-е годы, когда цивилизация еще только-только начала проникать в горы. А если человек вообще впервые попадает в горы, то они на него оказывают колоссальное влияние и человек преображается: он проявляется в своих лучших качествах, а всякая муть оседает на самое дно. Бывают, правда, и исключения, но не слишком часто.

Когда я начал работать с киногруппой, подумал, что зря ввязался в это дело и даже было желание расторгнуть договор. Но разговор с Володей на собрании о его песнях и драка в корне изменили мои намерения. У нас как-то не принято о таких вещах говорить: драка, дескать, что-то недостойное нормального человека и что в ней может быть интересного? Я с этим категорически не согласен. Причины драк бывают разные, одни затевают её, не доделив бутылку водки или показывая свою дурость, а другие вступают в нее, когда приходится защищать свою честь, когда подлец оскорбляет и нападает на тебя или твоего друга, прохожего, а тем более на женщину. В таких ситуациях могут быть два выхода: один — трусливо поджать хвост и потерять честь, другой — вступить в драку, сохранив честь и человеческое достоинство. Драка тоже в какой-то мере экстремальная ситуация, и характер человека в ней проявляется довольно четко. Эта драка произошла так. Слава Говорухин играл в биллиард, который стоял в баре гостиницы «Иткол». Один из местных заводил всячески придирался к Славе, который, видимо, чем-то ему не понравился. Я думаю, что причиной была мастерская игра Славы. Говорухин долго делал вид, что оскорбления и дурацкие придирки не в его адрес. Живя в «Терсколе» три года, я много раз видел, как какой-нибудь местный подонок оскорблял приезжих туристов и даже спортсменов, но ни разу не видел, что подлец был наказан. И у меня стало создаваться мнение, что настоящие мужчины выродились. Но это мнение оказалось ошибочным. Когда оскорбления вышли за рамки допустимого, Слава бросил кий на стол и, резко повернувшись к хаму, сказал: «Ну раз ты так хочешь, давай выйдем!» Они вышли в холл перед баром. Слава встал спиной к стене, а перед ним было уже не менее четырех нападающих. Ловко увернувшись, Слава точно наносил мощные удары, от которых некоторые падали. Я оказался в сложном положении, среди нападающих были мои знакомые и соседи. Но во мне росло желание избить эту свору, ведь они напали на одного. С первой секунды драки я, как бы пытаясь разнять, оказывался там, откуда Славе могли нанести удар, перекрывал собой и задерживал наиболее агрессивных. В это время в баре находилась небольшая часть киногруппы, в том числе и Володя. Я предполагаю, что, увидев драку и в ней Славу, он мгновенно бросился на помощь другу. Я его увидел, когда он смело и умело дрался, стараясь пробиться к нам. Но один из приезжих, боксер, как мне потом сказали, подло, из-за колонны нанес удар, которого он не мог предвидеть. Володя пластом упал на паркет. Боксер тут же незаметно исчез. Я был в проходе и видел, как Володя быстро встал, ошеломленный ударом, схватил с ближайшего столика две бутылки и, держа их как две гранаты, пошатываясь, стоял, что-то угрожающе произнося сквозь зубы. Застывшее положение Володи мгновенно остановило драку, а нападающие на Славу разбежались. Так я увидел людей, для которых понятие «личная честь» — не пустой звук, которые не бросают товарища в трудную минуту и идут на риск, если этого требует обстановка. Я жил теми же нормами и представлениями, поэтому драка эта сильно сблизила меня с Володей и Славой. И появились желание и уверенность, что с такими, как они, в горах можно работать. А местные ребята, разобравшись в ситуации, прониклись к Говорухину и Высоцкому должным уважением. И больше подобных эксцессов не возникало.

Или вот такой эпизод. Выдали нам как-то зарплату, и поехали мы с Володей в Тырныауз, небольшой шахтерско-металлургический городок километрах в тридцати от «Итко-ла». Получали, надо сказать, актеры очень немного — я даже поразился, наслушавшись ранее всяких слухов об их огромных деньгах, даром достающихся. И что мне тоже очень понравилось, почти все деньги Володя перечислял жене, Люсе Абрамовой, — у них тогда уже было двое детей, совсем маленьких, а сам обходился одними суточными.

Я не собираюсь его идеализировать. И мне очень не нравится сейчас, что по многим материалам, опубликованным за последнее время, авторы наводят на Володю глянец и позолоту, делают его пай-мальчиком, которым он никогда не был. Но ведь все, о чем я сейчас говорю, я видел собственными глазами, и в моем понимании Володя очень близок к понятию «идеальный человек». Были у него, наверное, свои накладки и проколы, но речь сейчас не о них — я о главном в человеке говорю.

Режим жизни у киногруппы был близким к спортивному. Многие съемки производились на высотах свыше 3000 метров и требовали больших физических затрат. При этом подолгу жили в палатках: на морене под Ушбинским плато, на «Приюте немцев» — это в Шхельдинском ущелье, под пиком Щуровского. Красивейшие места! По ходу съемок Высоцкий, Кошелева, Саша Фадеев и, кажется, даже Лариса Лужина совершили восхождение на пик Кавказ, и им был вручен значок «Альпинист СССР». Удостоверения к этим значкам, кстати, я им сам выписывал и вручал. Так что альпинистскую жизнь они знали не только по рассказам, не издали. Хотя всяких рассказов наслушались тоже немало.