Четвертое сословие - [24]

И это, думал Кит, говорит человек, который каждую субботу взбирается на кафедру и клеймит позором взяточничество и продажность.

— Так что, я надеюсь, Таунсенд, вы всерьез поразмыслите над моим предложением.

Наступившее молчание длилось больше трех секунд, и Кит решил, что директор закончил свою речь. Его первым желанием было предложить старику подумать как следует и поискать другого дурака, который согласится собирать деньги — к тому же его нисколько не интересовали ни крикет, ни поступление в Оксфорд. Он твердо решил, что сразу после окончания школы будет работать в «Курьере» учеником репортера. Однако он понимал, что пока победа в этом споре остается за матерью, хотя если он специально провалит вступительный экзамен, она ничего не сможет с этим поделать.

Несмотря на все это, Кит мог бы назвать несколько хороших причин, почему стоит согласиться на предложение директора. Сумма не такая уж и большая, а сбор денег от имени школы может открыть перед ним многие двери, которые раньше были для него закрыты. Ну и, конечно же, мать: ее долго придется успокаивать, после того как ему не предложат место в Оксфорде.

— Вы так долго принимаете решение. На вас это не похоже, — прервал его размышления директор.

— Я серьезно обдумываю ваше предложение, господин директор, — важно ответил Кит. Не хватало еще, чтобы старик подумал, будто от него можно так просто откупиться. На этот раз замолчал директор. Кит сосчитал до трех.

— Если можно, я отвечу вам позже, сэр, — заявил он, надеясь, что говорит, как управляющий банка с клиентом, который просит немного увеличить кредит.

— И когда же мне ждать вашего ответа, Таунсенд? — с легким раздражением в голосе поинтересовался директор.

— Максимум через два-три дня, сэр.

— Благодарю вас, Таунсенд, — директор встал, давая понять, что разговор окончен. Кит собрался уходить, но не успел он дойти до двери, как директор добавил ему вслед:

— Поговорите с матерью, прежде чем принять решение.

— Твой отец хочет, чтобы я стал представителем от студентов в комитете по сбору средств, — сообщил Кит, шаря руками по полу в поисках трусов.

— Что они собираются строить на этот раз? — Пенни все еще лежала, глядя в потолок.

— Новый крикетный павильон.

— А этот-то чем плох?

— Давно известно, что его используют для других целей, — сказал Кит, натягивая брюки.

— Интересно, для каких. — Она дернула его за штанину. Он опустил взгляд на ее стройное обнаженное тело. — И что ты ему ответишь?

— Я отвечу ему «да».

— Но почему? У тебя же совсем не останется свободного времени.

— Знаю. Зато он от меня отстанет, и в любом случае, это станет моим страховым полисом.

— Страховым полисом? — не поняла Пенни.

— Да, если меня засекут на ипподроме — или чего хуже… — он снова посмотрел на нее.

— …в спортзале с дочкой директора? — Она поднялась и стала его целовать.

— У нас есть время? — забеспокоился Кит.

— Не трусь, Кит. Если сборная играет сегодня в Уэсли и игра не кончилась до шести, значит, они вернутся не раньше девяти. У нас полно времени. — Она опустилась на колени и стала расстегивать пуговицы на его брюках.

— Если только не пойдет дождь, — заметил Кит.

Пенни была первой, с кем Кит занимался любовью. Она соблазнила его однажды вечером, когда он должен был пойти на концерт приглашенного оркестра; он никогда бы не подумал, что в дамском туалете столько места. К его огромному облегчению, она не заметила, что он был девственником. Кит не сомневался, что это был не первый ее сексуальный опыт, потому что до сих пор ему не пришлось ее учить чему-нибудь.

Но все это произошло в начале прошлого семестра, а теперь он положил глаз на девушку по имени Бетси, которая работала в местном почтовом отделении. В последнее время Кит регулярно писал домой, чем несказанно удивил свою мать.

Кит лежал на аккуратно застеленном матраце из старых подушек и представлял, как выглядит обнаженная Бетси. Он решил, что этот раз точно будет последним.

Застегивая лифчик, Пенни небрежно спросила:

— В это же время на следующей неделе?

— Прости, на следующей неделе не смогу, — ответил Кит. — У меня встреча в Мельбурне.

— С кем? — удивилась Пенни. — Ты же не играешь в сборной?

— Нет, у них не настолько плохо идут дела, — рассмеялся Кит. — Мне нужно пройти собеседование для поступления в Оксфорд.

— Зачем тебе это надо? — бросила Пенни. — Если ты туда все же поступишь, твои самые страшные опасения насчет англичан только подтвердятся.

— Знаю, но моя… — начал он, во второй раз натягивая брюки.

— В любом случае, я слышала, как отец говорил мистеру Кларку, что он вписал твое имя в окончательный список только ради твоей матери.

Едва эти слова сорвались у Пенни с языка, как она тотчас о них пожалела.

Сузившимися глазами Кит в упор смотрел на девушку, которая никогда не краснела.

Во втором номере школьного журнала Кит высказал свои взгляды на частное образование.

«Мы приближаемся ко второй половине двадцатого столетия, и деньги не должны быть единственной гарантией хорошего образования, — начиналась передовица. — Любой способный ребенок должен иметь возможность учиться в лучшей школе независимо от того, в какой колыбели он родился».