Четвертая республика: Почему Европе нужна Украина, а Украине – Европа - [64]

После вторжения 2014 года ни у кого в Украине нет сомнений, что страна должна стать частью западной системы безопасности. Как на деле это будет осуществлено — через вступление в Североатлантический альянс или тесный военный союз с Соединенными Штатами, как в случае с Израилем, — не так важно. Для того, чтобы в Европе сохранялся мир, потенциальный агрессор должен видеть, что издержки, которые он понесет, несоразмерны с теми приобретениями, на которые он может рассчитывать.

Для Европы сильная независимая Украина — это дополнительная страховка от непредсказуемости кремлевских лидеров. Есть и другой аспект: если Украина не сможет восстановить сильные государственные институты, если власть в стране перейдет в руки военизированных криминальных группировок, наша территория станет постоянным источником угроз для ЕС.

Даже если предположить, что в Евросоюзе возобладает мнение геополитических «реалистов» и Украина будет «отдана» России, сомневаюсь, что Москва сможет установить в нашей стране свои порядки. Посмотрите на Северный Кавказ, который и по размеру территории и по численности населения в разы меньше Украины. Несмотря на сверхусилия российских властей регион уже второе десятилетие остается горячей точкой. Горы? В Украине они тоже есть. Номинально подконтрольная России, фактически неуправляемая Украина — это лишь одна из вариаций описанного выше сценария — огромной нестабильной территории, откуда в Европу накатывают волны насилия, контрабанды и нелегальной иммиграции.

Нежелание защищать себя и собственные ценности приводит иногда к поразительным аберрациям. Передо мной лежит книга Раджана Менона и Юджина Румера «Конфликт в Украине: Распад мирового порядка, сложившегося после “холодной войны”»[71]. Она написана в духе доктрины политического реализма. Один из тезисов, с которым работают авторы: судьба Украины должна решиться в результате большой сделки между Россией и США. Понятно, что это решение, которое больше всего устроило бы Россию. Есть только один маленький «технический момент»: для «Большой сделки» с Москвой потребуется лишить права голоса страну с 45-миллионным населением.

Любая сделка за спиной Украины будет иллюзорной. Договоренности, невыгодные Украине, станут поражением не только моей страны, но и всех, кто попытается навязать ей волю, отвергаемую украинским народом и его политической элитой.

В начале 2016 года Киевский международный институт социологии опубликовал данные опроса, проведенного в 110 населенных пунктах всех областей Украины. Если бы референдум о вступлении в ЕС проходил в первой половине декабря 2015 года, то в нем приняло бы участие почти 76 % граждан, имеющих право голоса. «За» проголосовало бы 70 % из них, против — 30 %[72].

Далекая от стопроцентной поддержка украинцами вступления в Евросоюз — еще одно подтверждение того, что мы вполне европейская страна. Возьмем для сравнения результаты аналогичного референдума в Австрии, прошедшего 12 июня 1994 года. Тогда за вступление в ЕС высказались 66,6 % австрийцев (при явке 82,3 %). В Финляндии 16 октября 1994 года вступление в ЕС поддержало 56,9 % из 74 % избирателей, принявших участие в референдуме. Возможно, наиболее близкий нам пример — Латвия, тоже бывшая республика СССР. 20 сентября 2003 года 66,9 % граждан Латвии проголосовали за вступление в ЕС, 32,3 % — против.

Как можно договориться за спиной почти двух третей избирателей Украины? Это не просто аморальная гипотеза. В ней нет ни капли реализма.

Глава 11 Угроза с Востока

Будущее Украины — как бы мы к этому ни относились — неразрывно связано с будущим России.

Дело не в трехсотлетней (кто-то скажет — тысячелетней) истории борьбы, взаимопроникновения и сосуществования двух стран в пределах общей евразийской империи.

Фактор России, последствия российской агрессии будут еще долго определять экономическую и политическую повестку дня Четвертой республики. Скорая нормализация отношений маловероятна. Проблемы модернизации армии, проблема Крыма, проблема Донбасса — я уже не говорю о проблеме переориентации украинского экспорта на Запад — не решатся ни за год, ни за два. Не менее сложный характер и у вопросов гуманитарного характера. Украинская политическая нация только приступает к выработке трезвого взгляда на имперское наследие, на место и роль классической и современной русской культуры в жизни страны. Этот процесс имеет отношение не только к внешнеполитическим аспектам существования республики, но и к политике внутренней. Миллионы украинских граждан исторически тяготеют к русской культуре, да что там тяготеют — просто являются носителями русской культурной традиции. Наша задача — сделать так, чтобы они не чувствовали себя чужими внутри украинского политического проекта.

Одно я знаю точно. Демократизация России отвечает жизненным интересам Украины. Может ли Украина внести свой вклад в этот процесс? Если да, то какой? Какова формула примирения между двумя странами? Все это — предмет широкой общественной дискуссии. В этой главе можно лишь обозначить общие подходы к решению этих вопросов, наметить основу и рамки дискуссии.