Четвертая политическая теория - [99]

Идея отождествления ценностей и интересов США с универсальными ценностями имеет долгую, почти вековую историю, на протяжении которой американцы неуклонно шли к созданию Мирового правительства.

И что же последовало на практике из этой дискуссии о ценностях? Страны и народы, в том числе и Старой Европы, чьи интересы не совсем совпадают с американскими, должны признать ценностную систему США и подчинить свои интересы именно этим ценностям, которые по сути тождественны американским интересам. Если называть вещи своими именами, то перед нами просто идея прямой и жесткой колонизации. Это утверждение правоты и универсальности одной страны, одного полюса, гипердержавы, когда остальные государства следуют в ее фарватере, признавая, что только она одна является «путем к спасению», «развитию», «свободе» и т. д. Те, кто не согласен с этим, — демонизируются и заносятся в черный список «врагов человечества», иногда захватываются, как Афганистан или Ирак.

Цхинвал поставил точку в дискуссии о ценностях

Все подмены и парадоксы дискуссии о ценностях и интересах ярко обнажились в цхинвальских событиях. Грузинский лидер Саакашвили напал на Россию. Именно на Россию, ведь грузинские войска стреляли в наших миротворцев и подвергли спланированному геноциду наших граждан в лице стариков, детей и женщин Южной Осетии. Несмотря на этот факт, Запад и США делают вид, что ничего не произошло, и продолжают стоять горой за Саакашвили, который якобы «героически бьется с русской агрессией». Согласно такой модели, Саакашвили, с одной стороны, соответствует американским интересам, поскольку предлагает разместить американские военные базы на территории Грузии, а с другой стороны, если принимать в расчет ценности, выступает будто бы «носителем демократии» против якобы «авторитарного российского режима». И тот факт, что «хороший», с точки зрения американских ценностей и «выгодный» с точки зрения американских интересов, Саакашвили ведет себя самым диким образом, уничтожает мирных граждан, добивает в затылок раненых миротворцев, не останавливает американцев перед тем, чтобы полностью встать на его сторону.

После того как Россия спасает народы Южной Осетии и Абхазии от геноцида, жестко и симметрично отвечая на прямой военный вызов, она признает их политическое право создать собственные государства. Здесь возникает вопрос: как квалифицировать такое поведение Россия с точки зрения ценностей и интересов?

В первую очередь, совершенно очевидно, что в своей реакции на атаку на Цхинвал Москва руководствовалась именно универсальными ценностями. Но оказалось, что понимание этих ценностей у нас и стран Запада фундаментально расходится. Давайте называть вещи своими именами: Россия считает, что ценность права людей на жизнь — наивысшая, и если на наших глазах осуществляется настоящий геноцид целого народа, то она обязана вмешаться, тем более когда речь идет о гражданах Российской Федерации и конфликт возникает на периферии наших границ. И несмотря на то что США и западное сообщество не признают массовое истребление осетин геноцидом, а обстрел мирного города из установок «Град» и тяжелой артиллерии — преступлением, Россия бросает вызов этим двойным стандартам. Если геноцид — это не геноцид, убийство мирных жителей не убийство, а преступление не преступление, тогда мы вообще ставим под вопрос существование универсальных ценностей, — о чем и сказала Россия в августе 2008 г. Если вы, Запад, со своей моралью зашли так далеко, что игнорируете самые очевидные вещи, то, извините, нам с вами не по пути. И в этом отношении Россия не поступилась своими ценностями.

В Южной Осетии и Абхазии впервые за долгие десятилетия прозападного гипноза Россия стала действовать исходя из своего персонального понимания того, что такое хорошо, а что такое плохо, что можно, а что нельзя, что является допустимым, а что недопустимо, невозможно и преступно. И вот тут мы столкнулись с очень важной реальностью. Наше понимание того, какова же высшая ценность (например, право человека на жизнь, право народа на жизнь), оказалось идущим вразрез с совершенно иной точкой зрения США и Запада. Ведь если речь идет о праве на жизнь тех народов, которые ориентируются на Россию, а не на США, то это право не имеет никакого веса. Потому-то и обстрел Цхинвала не является преступлением.

Мы отстояли свои ценности — значит, мы правы

Итак, мы разошлись с США и Западом в понимании ценностей. Это фундаментальный вопрос. Мы адекватно прореагировали на нарушение того, что для нас само собой очевидно, — права людей на существование. И тут мы были как никогда последовательны: признали право на жизнь не только южных осетин или абхазов, но и албанцев, хорватов или боснийцев, а также сербов — неважно, живут ли они в Сербии или в анклавах уже других государств. Москва настаивала на том, что сербы не должны подвергаться геноциду со стороны албанцев и хорватов, а также на том, что и косовские албанцы не должны подвергаться геноциду со стороны сербов. И этнические чистки, осуществлявшиеся сербами (если таковые имели место), Россия осудила точно так же, как и этнические чистки, направленные против самих сербов. Мы не выгораживали кого бы то ни было любой ценой, а хотели справедливости, поэтому достаточно мягко и аккуратно оппонировали США по вопросу Югославии. Но американцы, со своей стороны, насиловали эту ценностную систему в своих собственных интересах.