Четвертая мировая война - [49]

Третье. Отметьте облачком выбранный вами ответ на следующие вопросы:

1. Вы принимаете наше объявление-приглашение? Да _____ Нет _____ Не знаю _____ Другое ______

2. Собираетесь ли вы участвовать во встрече? Да _____ Нет _____ Не знаю _____ Другое ______

3. Считаете ли вы, что мы заслуживаем победы? Да _____ Нет _____ Не знаю _____ Другое ______

Четвертое. После этого аккуратно согните объявление-приглашение, сделайте из него изящную панамку, подарите ее мальчику или девочке или просто наденьте ее себе на голову и немного помечтайте о том, чего бы вам больше всего хотелось.

Пятое. Па самом деле, все инструкции уже закончились, пятую мы добавили только для того, чтобы нарушить парность и тихо почтить асимметрию.

Это все. Счастливого пути.

С уважением.

От имени Верховной временной интергалактической и гипернациональной комиссии по серьезным и прочим приглашениям (ВВИИГКПСИПП).

СупМаркос.

ПРИМЕЧАНИЕ. Далее следуют различные модели объявления-приглашения. Выберите одну, отвечающую вашему вкусу, интересу или бюджету.

МОДЕЛЬ А

Объявление-приглашение с (относительной) теоретической точностью (для тех, кто требует аргументов и причин).

Сегодня видно, что Власть всячески стремится не допустить того, чтобы кем-то был указан ее путь. Согласно логике Власти, у ее жертв нет права ни на то, чтобы знать свою дальнейшую судьбе, ни на то, чтобы дать имя ее смертельным шагам. Власть думает, что если она будет названа, выдающаяся за настоящее летаргия, перестанет быть эффективной. Для того чтобы скрывать определения, у Власти есть свои мудрые маги и собственная свита консультантов. Потому что если власть будет названа — у преступлений появятся ответственные, и преступления эти перестанут выглядеть просто историческими случайностями. «Неолиберализма не существует, — заявляют тупеющие мудрецы, — все это выдумки бессонных левых, которые ищут в этом названии удобную замену своих старых концепций. Слово «неолиберализм», — настаивают они, — сводится к этическим и моральным оценкам, далеким от строгого научного анализа, позволяющего классифицировать, измерять, делать ссылки и определения… и делать концепции бесполезными». Не стоит переносить неолиберализм в сферу морали и этических ценностей, причем не только потому, что в этой области он совершенно беспомощен, а именно из-за того, что неолиберализм предполагает полную отмену всей морали и этических ценностей.

Великие мудрецы трясутся, вопят и и рвут на себе благородные шевелюры (или то, что от них осталось): «Забудьте глупости вроде надежды, забудьте кривляния вроде защиты жизни, забудьте болтовню вроде демократии, забудьте анахронизмы вроде свободы, забудьте «ностальгию по прошлому» вроде борьбы за перемены, забудьте о чепухе вроде справедливости. Неолиберализм — это успех, потому что Власть — это успех». «Возьмите, подберите эту одежду, которую мы вам предлагаем, — настаивают, — займите свое место в нашей схеме, не будьте неудобными, не отказывайтесь от того, чтобы быть классифицированными. Все, что не может быть классифицировано — не в счет, его не существует, его просто нет. Мы предлагаем вам крохи, это так, но все же это лучше, чем совсем ничего. Примите этот кусочек Власти, который наша милость вам может пожаловать. Я — лучшая из религий, я объединяю все: нового бога и культ, тайну и акт веры, попа и прихожанина, священный образ и храм, другие мне не нужны, даже чтобы молиться на меня, для этого у меня есть зеркало, отражающее статистику моей победы».

«Борющиеся всех стран! Соединяйтесь в вашем поражении! В вашем прошлом нет ни одной-единственной победы. Ваша ностальгия — это единственное, что могло с вами статься. Я есть то, что я есть — вечное повторение. Примите все старое переработанное, копируйте меня, я — это то же самое, что было всегда, я позволяю вам перемены, если они заключаются в маленьких вариациях, я — это старое обновленное, кошмар всех времен, но с одним преимуществом — сегодня глобализованный. Я принимаю вас как вечных соперников только при одном условии: в ваших руках должно остаться оружие, оказавшееся бесполезным вчера, я терплю вас, пока вы повторяете ваши вчерашние поражения. Я принимаю вас, как скромную дань моему победному прошлому. Не пытайтесь предпринимать ничего нового, повторяйте старое, не выходите за пределы моей логики, я не потерплю вас, если вы окажетесь неудобными. Примите ваш новый девиз «Раскаяние или Смерть! Мы проиграем!»

Человеческий возраст делится для Власти на детство и зрелость. Взрослый — это Власть, дети — это все те, кто должен быть подчинен. Власть говорит нам, что для того чтобы оставить детство, мы должны стремиться стать взрослыми, стать частью Власти. «Придерживайтесь правил, оставьте ваши сентиментальность и непокорность, примите мое существование, не ставьте его под вопрос», — с горьким скепсисом шепчет Власть устами раскаявшихся, которые подтверждают поражение диссидентства, и выживших в историческом кораблекрушении, которые сводят человеческое стремление быть лучше к приторным сентиментальным ужимкам.

Преимущественно индейское восстание в горах юго-востока Мексики, на 91 градусе западной долготы и 16 градусе северной широты мирового супермаркета, стоя одной ногой в прошлом и другой — в будущем, бросило вызов нынешнему разочарованию. Мудрецы Власти, сбивая друг друга с ног, бросились рядить в одежды и приклеивать ярлыки: «это милленаристы, анахроничные марксоиды, воскресшие руины Берлинской стены, фундаменталисты, жаждущие повернуть назад часы истории, невежды в вопросах прогресса, допустимый остаток при постоянной кампании по ликвидации изгоев».