Четверть века назад. Часть 2 - [47]

— Не хочу? вскрикнулъ онъ въ отвѣту, самымъ эффектнымъ образомъ вскидывая при этомъ глаза къ потолку; — т-да я почелъ бы себя избраннымъ между избранными (élu entre les élus) если бы могъ надѣяться… Но для этого, къ несчастію, перебилъ онъ себя съ легкимъ оттѣнкомъ ироніи, — недостаточно моего желанія… ни даже вашего, княгиня… Я счелъ нужнымъ сказать княжнѣ то что я сказалъ ей, потому что всякое иное мое слово внушило бы ей окончательно отвращеніе ко мнѣ, оскорбивъ ее въ чувствѣ которое другой, болѣе счастливый чѣмъ я, умѣлъ внушить ей… Уѣзжая отсюда съ растерзаннымъ сердцемъ (голосъ его послушно задрожалъ на этомъ мѣстѣ), я хотѣлъ по крайней мѣрѣ увезти съ собою уваженіе княжны, вашей дочери….

Аглая захныкала:

— Я вижу, графъ, что вы все узнали….

— Я понялъ это съ первой минуты моего пріѣзда въ Сицкое, сказалъ онъ, приподнявъ плечи.

— Нѣтъ, я, признаюсь вамъ, я ничего не знала объ этомъ, и не повѣрила бы этому никогда, еслибы госпожа Переверзина, — эта ужасная женщина! добавила Аглая, вздымая въ свою очередь глаза въ потолокъ, — не имѣла дерзости явиться ко мнѣ сегодня просить руки Лины для этого своего племянника… И вы повѣрьте, графъ, все эхо она надѣлала!.. Моя дочь, княжна Шастунова, не можетъ серіозно любить этого ничтожнаго господинчика (ce petit monsieur de rien), и желать сдѣлаться какою-нибудь Frau Professorin! Ее сбили съ толку дурные совѣты, и когда она придетъ въ себя, разсудитъ, ей: станетъ стыдно за свое увлеченіе и глупость (son entrainement et за bêtise): она пойметъ что ея мать (sa mère qui l'a mise au monde) не могла согласиться на ея вздоры… Я разумѣется отказала этой барынѣ наотрѣзъ. Линѣ это теперь можетъ-быть непріятно, но повѣрьте, она очень скоро образумится, оцѣнитъ меня, и васъ оцѣнитъ, милый графъ, я вамъ ручаюсь…

Онъ глубоко вздохнулъ и недовѣрчиво закачалъ головой.

— Легко сказать, трудно ожидать на самомъ дѣлѣ! Княжна полюбила…

— Она разлюбитъ, дорогой графъ, клянусь вамъ! перебила его Аглая слезнымъ голосомъ, и умоляющимъ жестомъ простерла къ нему руки.

— Не вижу почему, княгиня! сказалъ флигель-адъютантъ съ новымъ ироническимъ оттѣнкомъ, — особенно, примолвилъ онъ какъ бы про себя, — при тѣхъ условіяхъ въ которыхъ она находится здѣсь.

— Вы хотите сказать, пока эта змѣя и ея племянникъ тутъ?… Но я надѣюсь что они выберутся отсюда (qu'ils déguerpiront d'ici) сегодня же!..

— Разлука такъ же мало можетъ помѣшать княжнѣ думать о нихъ…. о немъ, какъ не помѣшаетъ она мнѣ скорбѣть о ней и о моихъ потерянныхъ надеждахъ, театрально вздохнувъ еще разъ возразилъ на это Анисьевъ.

— Не теряйте ихъ, милый графъ, не теряйте, ради Бога! Я приму всѣ мѣры чтобы прекратить между ними какого бы ни было рода сношенія! заявляла княгиня, грозно насупливая брови.

Но онъ словно задалъ себѣ задачей разбивать одну за другою иллюзіи чувствительной маменьки:

— Другими словами, княгиня, подвергнете дочь вашу надзору, контролю… шпіонству, наконецъ, — извините меня за выраженіе! Но этимъ вы лишь достигнете результатовъ совершенно противоположныхъ вашему желанію, вы оскорбите княжну и, сколько я могъ понять ея характеръ, укрѣпите только этимъ преслѣдованіемъ тѣ чувства которыя влекутъ ее… къ этому молодому человѣку…

— Но какъ же быть, графъ! вскрикнула Аглая, багровѣя отъ досады;- я не желаю, я не хочу дозволить ей выходить за этого господина!.. Я ей это сказала, и сдержу мое слово… Вы, милый графъ, избранникъ мой для нея (l'homme de mon choix pour elle), и еслибъ она продолжала не желать выйти за васъ, она отъ меня ничего не получитъ…

Флигель-адъютантъ невозмутимо слушалъ, скрестивъ руки на груди и слегка моргая пристально направленными на нее глазами.

— Я столько же польщенъ сколько и тронутъ вашимъ милостивымъ расположеніемъ ко мнѣ, княгиня, сказалъ онъ, наклоняя голову въ знакъ благодарности, — но смѣю продолжать думать что избранный вами путь не приведетъ къ желанной вами цѣли…. Въ какой мѣрѣ права княжна, сдѣлавъ выборъ не соотвѣтствующій видамъ вашимъ, насколько, съ другой стороны, вы, ея мать, правы, отказывая утвердить согласіемъ вашимъ этотъ выборъ ея сердца, — объ этомъ я говорить не буду…. Въ этомъ случаѣ я въ нѣкоторой мѣрѣ сторона, примолвилъ онъ съ грустною улыбкой, — и потому не могъ бы здѣсь быть вѣроятно вполнѣ безпристрастнымъ судьей. Я позволю себѣ поэтому указать вамъ только на положеніе вещей, каково оно есть въ настоящую минуту. Княжна желаетъ выйти замужъ — за господина Гундурова; вы не согласны на это. Чѣмъ болѣе будете вы употреблять усилій чтобы заставить ее отказаться отъ своего намѣренія, тѣмъ упорнѣе, какъ всегда бываетъ въ подобныхъ случаяхъ, будетъ она, по всей вѣроятности, укрѣпляться въ немъ…. Такъ можетъ продолжаться до безконечности….

— Я не уступлю! взвизгнула Аглая, — она будетъ вашею женой, или ничьею!..

Лицо Анисьева приняло выраженіе оскорбленнаго достоинства:

— Позвольте замѣтить вамъ, княгиня, промолвилъ онъ холодно и строго, — что несмотря на все то глубокое чувство которое внушаетъ мнѣ княжна, я не согласился бы никогда получить ея руку путемъ насилія!

Княгиня перепуганно запрыгала въ своихъ подушкахъ: