Четверо с базарной площади - [19]
— Да вот, товарищ капитан, лазал по дворам… Я решил на всякий случай, думаю: из тех, может, из вчерашних…
— За этого я ручаюсь, сержант. Он не из тех. И впредь не ведите в милицию кого попало… Выпустите его.
Фат даже не попрощался, выходя из кабинета.
На улице он что было мочи пустился бежать назад, к Бурьянову переулку, метнулся в одну сторону, в другую… мужика в болотных сапогах нигде не было.
— Ми-ли-ция! — неистовствовал Фат на третьем этаже бывшего мужского монастыря, рассказывая о своих приключениях. — Кур ловить — и то умеючи надо! Так хорошо шло все!.. Ведь он, гад, следы запутывал! Теперь ищи ветра в поле… Сидят, хаханьки разводят!
Но ругаться Фат мог сколько угодно, а мужика в болотных сапогах надо было искать заново.
Результаты наблюдения Сливы
Пост у карт подходил Сливе как нельзя лучше.
Прятаться целый день в толпе сменяющихся посетителей было глупо — это сразу же вызвало бы подозрение. Слива не заметил, когда выбилась у него из-под кепки челка, и стоял, задрав голову, буквально в двух шагах от парня, который метал карты, лишь время от времени меняя свою позицию, когда его толкали в бок или в спину.
Парень, худой, щербатый, в потертой кожанке и в шляпе с изогнутыми во всех направлениях полями, настолько привык к присутствию Сливы, что даже подмигнул ему в короткой передышке между клиентами:
— Учишься?
Слива с готовностью кивнул.
— Ну, гляди, учись! Все кусок хлеба на старости лет! — Показывая щербатые зубы, парень захохотал. — Эй, отчаянные, налетай, кто озолотиться хочет! Ловкость рук, никакого мошенства! Все на ваших глазах, товарищи!
Торчать весь день на одном месте было, в общем-то, скучно. Слива часто и грустно дул в свой платок. Даже развернул его и сложил заново, поскольку две прежние стороны осьмушки сделались уже черными от карманов.
Люди подходили и уходили, оставляя щербатому парню две-три десятки. Но большинство подолгу держали руку за пазухой, то чуточку вынимая ее, то засовывая глубже, краснели, топтались на месте и делали то шаг вперед, то шаг назад.
Те, которые, повернувшись, уходили прочь от карт, начинали вдруг радостно улыбаться, как будто деньги, что остались у них в кармане, — не собственные, а дареные.
Мимо прошел Сергей Васильевич с Аркашей, сыном заведующего базаром. Предмет Сливиного поклонения был, как всегда, красив и недоступно равнодушен.
Из-под бинта на левой руке у Сергея Васильевича высовывались одни пальцы.
— Куда вы с отцом смотрите… — сказал Аркаша Сергею Васильевичу, не глянув на щербатого парня и все-таки заметив его.
Сергей Васильевич круто повернулся.
— А ну марш отсюда! — крикнул он так, что парня будто подняло ветром в воздух. — Последний раз предупреждаю! Чтоб духу не было!
Слива обрадовался, что пришел конец игре. Но едва Сергей Васильевич и Аркаша сделали шаг в толпу — щербатый, подмигнув Сливе, опять уселся на свою скамейку и привычным движением перекинул карты с места на место.
— Начальство обязано следить за порядком, — объяснил он Сливе, — мы обязаны слушаться и делать свое дело! — Парень опять засмеялся. — Ну, кто хочет озолотиться! Ловкость рук и никакого мошенства!
Все это тянулось почти до закрытия базара.
Лишь после того как щербатый сунул карты за пазуху, Сливе немножко повезло.
— Ну-ка, малый! За ученье деньги платят! Бери амуницию!
Слива не заставил уговаривать себя. Подхватил табурет и скамейку, воззрился на щербатого в ожидании новых приказаний.
— Куда бы нам сбагрить это на пару дней… — вслух прикинул щербатый. — Двигай за мной! Машутка! — постучал он в дверь зеленого ларька, что примыкал одним боком к тиру.
Машутка выглянула.
— Прими на хранение. Век благодарен буду.
Но Машутка, лет пятидесяти — шестидесяти, разразилась такими длинными проклятиями, что Слива на месте щербатого тут же удрал бы: «Одному то, другому то!.. Черти окаянные!..»
А щербатый дождался, когда она выдохнется, и сунул табурет со скамейкой в приоткрытую дверь.
— Последний раз, Машок. Клянусь честью старого жулика.
Женщина хлопнула дверью. Но табурет и скамейка остались у нее.
— Порядок, — заключил парень и, достав из кармана рублевку, дал ее Сливе. — На конфеты.
Слива хотел было заявить, что он не нищий, но вовремя вспомнил про конспирацию и с рублевкой в руке рассеянно уставился в спину парня.
А тот задержался у тира.
— Честь труду, Арсеньич!
— Здоров… — будто нехотя отозвался Арсеньич.
— Не пойдешь — по махонькой?
— Нет. Со вчерашнего не пью.
— Как знаешь.
— Да, — сказал Арсеньич, — Купец велел к Толстому зайти.
Слива замер, чувствуя, что подслушал наконец что-то существенное.
— Лады! — беззаботно отозвался щербатый. — Время будет — зайдем. Во! — показал он на Сливу. — Смена подрастает! Золотые ребята!..
Слива шмурыгнул носом и пошел домой. От ворот монастыря он видел, что его «учитель» направился к одному из открытых еще ларьков.
Дроля
Раньше Генка ни разу не видел этого человека на базаре. Либо он редко появлялся там, либо делал это незаметно. Торгашей Генка знал всех, и знал таких, как Банник, — они толклись в очередях около магазинов и обязательно собирались где-нибудь неподалеку от вокзала к семи часам вечера, когда приходил единственный пассажирский поезд.
Остросюжетный роман. Десятиклассники Сергей и Алена едут на летние каникулы отдыхать в деревню, где они выросли. Сразу же по приезде они узнают, что в деревне сгорела полузаброшенная изба — излюбленное место их игр, в огне погибла хозяйка избы, убит еще один человек и в больнице без сознания лежит их друг Лёшка, загадочным образом связанный с этой историей. Ребята подозревают, что их друг стал жертвой какой-то жестокой игры, и предпринимают самостоятельное расследование.Роман утверждает благородство, честь, верность, мужество, чистоту сердца и помыслов — лучшие черты морали советской молодежи.
В книге в увлекательной форме рассказывается об удивительных приключениях мальчишек послевоенной поры в глухой сибирской тайге. Ребята преодолевают множество опасностей, проявляя незаурядную смелость, отвагу, находчивость, крепкую мужскую дружбу. И в то же время нежность и заботу к своим овдовевшим матерям. Повесть не лишена лиризма, чувства любви к еще не тронутой сибирской природе, к милой деревушке Белая Глина, где они родились.Книга адресована подросткам.
«…Что там ни говори, а священнодействия минеров возле вышедшего из повиновения оружия вызывают зависть.Вот он опустился на одно колено, рядом положил взрывчатку, на случайный камень по другую сторону от себя — зажженную сигарету. Достал кусок запального шнура, капсюль. Медленно, осторожным движением вставил шнур в капсюль, помедлил немного и специальными щипчиками обжал капсюль на шнуре. Готовый запал опустил в углубление на взрывчатке, закрепил его шкертиком, затем обвязал взрывчатку и подвесил к мине с таким расчетом, чтобы взрывчатка легла вплотную к днищу, где находится заряд.Курнул начавшую затухать сигарету и поднес огонек ее к кончику шнура.
В своей новой книге для подростков «Критическая температура» Е. Титаренко ставит своих героев в сложные условия, когда необходимо принять единственно правильное решение, от которого зависит, как сложится их жизнь, какими людьми они вырастут. Писатель как бы испытывает героев на прочность, ни верность высоким нравственным идеалам.
Написанные в лучших традициях жанра, неуловимо следующие за книгами Анатолия Рыбакова, но безусловно оригинальные, повести Евгения Титаренко раскрывают патриотическую устремленность, высокие нравственные качества отважных и находчивых подростков в период Великой Отечественной войны.Евгений Максимович Титаренко — автор приключенческих книг для подростков: "Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей", "По законам войны", "Четверо с базарной площади" и др.
Повесть о жизни старшеклассников из небольшого рабочего поселка, о первой любви.
Маленькие волшебные истории, случавшиеся с маленькой девочкой Сашей: куда исчезают носки и почему еда так долго не хочет заканчиваться в тарелке, кто такой Беспорядок и почему он приходит?
Однажды в новогодний вечер переставшей улыбаться девочке Але оживший игрушечный Лисёнок предложил помощь. И пригласил её совершить невероятное путешествие в сказочный, волшебный лес Снежного Королевства. Их ждут интересные приключения, удивительные встречи и искреннее участие настоящих друзей.
Большая круглая луна заглянула в окно. Нежная прозрачная, невесомая дорожка лунного света протянулась от окна через всю Светланкину комнату. Остановилась на письменном столе. Там лежала большая книга. Она мягко светилась. – Это же моя книга о самом большом, самом красивом озере на свете. О Байкале!
Мальчишка-подросток в окопе, в душном мареве сельвы, карабкающийся над бездной... В моменты социальных катаклизмов: как свидетельствует история, самыми незащищенными оказываются дети. Часто и им приходится платить за тщеславие и амбиции взрослых. Герой повести — юный никарагуанец Ричард Лоза, свято верящий в идеалы революции, зорким мальчишеским взглядом сумел увидеть за красочными плакатами, буйством митингов, цветистостью политических лозунгов драматизм революционных преобразований, жертвы и трагедии простых людей.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
Фред всегда мечтал стать исследователем. Крушение самолета в диких лесах Амазонки исполнило его мечту, но с ним еще Макс, Кон и Лайла, а вокруг никого… Приключение мечты быстро превращается в борьбу за выживание и настоящее испытание дружбы. Но, возможно, они не одни в этих джунглях?