Четверо отважных - [43]
В те дни многие писатели и поэты посвятили победителям полюса немало рассказов, очерков, стихов, песен. Если в приведенных выше приветствиях и отзывах содержится в первую очередь восхищение героизмом отважной четверки, то многие ведущие ученые нашей страны выступили с оценкой большого научного и практического значения работы станции «Северный полюс».
Основоположник советской физической океанографии, крупнейший авторитет в области географии Арктики, вице-президент Географического общества СССР Ю. М. Шокальский дал высокую оценку научным работам участников дрейфа и в заключение заявил, что материалы, добытые станцией «представляют исключительный научный интерес и чрезвычайно важный вклад в наши сведения о физической природе Полярного бассейна»[55].
Руководитель нескольких морских экспедиций в Арктике, ведущий советский ученый в области географии полярных областей профессор Н. Н. Зубов писал: «Экспедиция папанинцев ценна не только результатом их работы в области геофизики и океанографии. Ее значение и в том, что она показала, как именно нужно исследовать труднодоступные части Арктики, и, несомненно, что опыт, приобретенный во время их экспедиции, уже в ближайшее время будет использован для исследования громадных пространств Арктики, расположенных по ту сторону линии Гренландия — Северный полюс — Новосибирские острова»[56]. Сама жизнь уже в ближайшие годы подтвердила, насколько правильным оказалось это предвидение советского ученого.
О. Ю. Шмидт в одной из своих статей отмечал: «Нам совершенно чуждо рекордсменство, погоня за внешними эффектами. Работая по изучению и освоению Арктики, мы стараемся делать не то, что эффектно, а то, что важно и нужно делать в интересах развития науки и освоения сил природы. Рекорды нередко при этом получаются, но уже как попутный продукт»[57]. Это была убедительная отповедь тем зарубежным критиканам, которые старались показать, что научная станция была создана на Северном полюсе якобы ради рекорда, а не для науки.
В дни возвращения четырех исследователей на Большую землю в печати выступило много советских ученых-географов, геофизиков, океанологов, биологов. Каждый из них писал именно о большом вкладе, который внесли в развитие наук о Земле участники дрейфующей станции. Они представляли разные направлекия советской науки, но всё единодушно сходились в едином мнении, что работы станции «Северный полюс» имеют исключительно большое научное и практическое значение и что она положила начало новому этапу изучения Северного Ледовитого океана на принципиально новой основе.
Мировая пресса и зарубежная научная общественность также очень высоко оценили результаты девятимесячной работы на дрейфующем льду четырех советских полярников. В их адрес пришло из-за рубежа много телеграмм, в газетах было напечатано много хвалебных отзывов. Так, одна из самых крупных и влиятельных газет Англии — «Таймс» писала: «Поставив перед собой определенные задачи и используя все ресурсы современной науки, они расширяют наши знания о Северном полюсе с быстротой и глубиной, заслуживающими безграничного уважения… Их каждодневные наблюдения, несомненно, представляют собой ценнейший материал для исследователей, летчиков, метеорологов».
Лондонская газета — «Обсервер» в те дни писала: «Эти русские, весь состав экспедиции были замечательные люди, отважные, осторожные, жизнерадостные, причем каждый из них являлся высоким специалистом в своей области, что следует тщательно учесть тем критикам, которые в них сомневаются… Эти русские вполне уверены в надежности своего оборудования и организации, усовершенствованных долгими годами опытов. Они заработали себе право петь «Интернационал», стоя на вершине мира».
Вот мнение крупнейших полярных исследователей Запада. Так, адмирал Р. Бэрд вторично выступил в печати, в этот раз уже по поводу завершения работ станции «СП». Он писал: «…в анналах человеческого героизма это достижение навсегда останется как одно из величайших дел всех времен и народов. В научной области оно проложило путь к освоению новых вершин познания на пользу всему человечеству»[58].
А не менее знаменитый В. Стеффансон писал: «Единственное, что получилось вопреки ожиданиям, — это быстрый дрейф льдины. Моя собственная точка зрения, высказанная советским властям по их просьбе в прошлом году, была несомненно типичной для всех исследователей Арктики: я утверждал, что скорость дрейфа, вероятно, не будет больше одной географической мили в день, в то время как она оказалась значительно выше…» В заключение Стеффансон давал очень высокую оценку работам дрейфующей станции и сообщал, что ее научные результаты даже превышают то, о чем мы могли мечтать
