Увидь кто лицо Т’хара в столь драматический момент, он бы удивился. Буревестник улыбался, нивелируя образ брошенного на обочине старца. Принесенные жертвы дали обильные всходы — четверка димпов превратилась в ударный кулак, способный противостоять тьме, снедавшей Средоточие.
— Я помогу вам. — Над Повелителем склонилась Белая Мать. Глаза ее лучились чувством. Т’хар опешил.
— Простите, нас не представили. — Он часто заморгал — Почту за честь узнать ваше имя.
— Конечно… — Мать смутилась. Вид Т’хара взволновал ее. — Вы столь учтивы…
— Сука! — Четрн, распрямляясь, надел Стразора на бронированный кулак. Чистильщика смело с дороги. В падении он неудачно зацепил Михаила, и они на пару скатились в травяные заросли подле обочины.
Извернувшись, Настройщик смог приблизиться к врагу. Предполагаемая атака захлебнулась на вдохе — под яростной сетью молний. Избегая разрядов, Михаил перекатом ушел в сторону.
Канал распада, сотворенный Чистильщиком, устремился следом, пожирая метры грунта. Взвилась черная пыль… Ор торопливо поставил защиту.
— Хватит! — громогласно рявкнул Т’хар. — Вы не дети.
— Мы не дети, — согласился Четрн, переключая внимание на нового противника.
— Тихо, крошка. — Бэрит прижал Ка к груди. — Пусть большие сами разбираются.
— У тебя кровь… Тебе больно?
— Ничего, потерплю.
— Если вы не остановитесь, Средоточие погибнет! — крикнул Брон, оплетенный хороводом белых нитей.
Его услышали. Бойцы замерли в живописных позах.
— Да… — Т’хар с трудом перевел дыхание. В какой-то миг он пожалел о появлении Четрна на свет. — Если вам нравится ненавидеть — ненавидьте меня. Хотите злиться — злитесь. Средоточие ваш дом, вам и решать — уцелеет мир или нет.
— Разверни доклад, — Михаил отряхнулся. Слегка качнул головой — шею кольнула легкая боль.
— Всенепременно, — улыбнулся Т’хар. — В Ладоре.
— Ахун бибар. Теперь они не враги? — Четрн вопросительно посмотрел на друзей.
— Мы дадим им шанс, — успокоительно сказала Лаони.
— Тогда, Старик, отойди. Не туда… Правее… Еще правее. Теперь назад… Замри.
С неба рухнула скала. Земля ощутимо вздрогнула. Срывая покровы листвы и вьюна, несколько молодых сосенок качнулись к дороге.
В падении Михаил заметил — к нему приближается коричневато-зеленая тень. Он попытался увернуться… Темноту рассек красноватый луч, низводя угрозу в шипевшее марево. Ласковый ободряюще пискнул.
— С тобой Чет, только апокалипсис делать. — Принимать вертикальное положение Михаил не спешил.
Довольный Курьер отстранил Ка и снисходительно пояснил:
— Я не знал, что мы помиримся…
Стразор молча атаковал. Преодолел метра три, мельком глянул на Лаони и остановился. Напряженно выпрямился в тщетной попытке преодолеть внутренние позывы. Сдавшись, отбросил топор, покраснел и хлопнул себя по заду:
— Плохой… — Хлопок. — Я бедный и плохой.
Михаил подобрал отвисшую челюсть. Чистильщику не повезло столкнуться с силой разгневанной Мистерии.
— Мило, — прокомментировал Старик.
Глухо рыча и сыпля невнятными проклятиями, Стразор бегом спустился с холма и метнулся в лес. Качнулись ветви, скрывая силуэт ожившей тьмы.
Т’хар шепнул Брону пару слов, дождался согласного кивка и обратил взор к городу.
— Чего ждем? — Четрн стиснул эфес Тиг-Лога. Легкие порывы ветерка гоняли над дорогой седые клочья тончайшей пыли. Мерно шумел лес.
— Терпение, молодой человек, — сказала Белая Мать.
— Спелись, — буркнул Михаил.
В долине, на оттененном рощами тракте, вспыхнула яркая точка — солнечные блики сопровождали роскошный экипаж, запряженный четверкой лошадей. Покачивая сиявшими бортами, экипаж одолел дорожные извивы, бодро въехал на холм и остановился перед Повелителем. Плеснула вода в колее. Лошади гарцевали, кося лиловыми глазами на людей, от конских крупов волнами накатывал жар.
Михаил изучил герб, выгравированный на дверцах — стилизованное изображение импульса на фоне солнц, заключенное в волнообразное кольцо с прочерченными наполовину радиусами. Блики солнц играли радугой на драгоценных гранях.
— Лопата денег, — буркнул Чет, задержав взгляд на чопорном кучере, изваянием застывшем на козлах.
— А где беги? — на всякий случай спросил Михаил.
— Нигде стараниями Дэма. — Старик помрачнел. — Прошу, садитесь. Мы отправляемся в Ладор.
***
Обитые бархатом сиденья приятно расслабляли натруженные мышцы. В карете пахло фиалками и миндалем.
— Вы потрудились. — Михаил с интересом рассматривал фасады домов, проплывавшие за окном. Стеновые барельефы и росписи не повторялись, сливаясь в калейдоскоп красок. — Сколько я отсутствовал?
— Полгода, — усмехнулся Т’хар. — Могли отстроиться быстрее, не береги Эдэя силы.
— Эдэя? — быстро переспросила Лаони, вынырнув из медитативного созерцания убранства кареты.
— Ненавижу загадки. — Настройщик переглянулся с Четрном.
— Загадки нет. В метафизическом аспекте сила Эдэи изменяет предначертанное.
— Так вы нас и собрали, — поняла Лаони.
Т’хар отвернулся к окну.
Карета выехала на торговую площадь. Разномастные лавки, пестрые товары, хор зазывал и суетливая толпа нахлынули девятым валом. Восседавшие рядком нищие у белокаменной стены принялись хвалебно биться головой о мостовую. Звонко стучали колеса по брусчатке. Т’хар поморщился.
