Четники. Королевская армия - [52]
Парадоксально, но знамя черногорского сепаратизма подхватили коммунисты, формировавшие осенью 1941 г. сеть подпольной организации на всей территории Черногории. Черногорские коммунисты имели плотные контакты с местными сепаратистами еще со времен зеленых комитов начала 1920-х гг. Общий язык эти движения нашли в критике «великосербского шовинизма» и призывах предоставить право самоопределения всем несербским народам, собранным «под игом Карагеоргие-вичей». В условиях оккупации призывать к развалу Югославии было, конечно, не с руки, но они с крайней ожесточенностью продолжали критиковать «великосербские и ориентированные на интегральное югославянство группы», «которые более 22 лет удерживали черногорский народ в национальном рабстве и раздували межнациональную рознь и ненависть к хорватам, мусульманам и албанцам»[211]. Обе группы бывших участников Июльского восстания перебрасывали друг на друга вину, обвиняя противника в отсутствии патриотизма и незнании основ военного дела. Обе стороны укрепляли свои силы и готовились к взаимному противостоянию. В первой половине осени 1941 г. был сформирован Главный штаб народно-освободительных партизанских отрядов Черногории и Боки, который подчинялся Верховному штабу партизанских отрядов Югославии.
Черногорские просербские националисты после завершения военных действий также формировали вооруженные отряды, под руководством офицеров королевской армии. Именно в это время черногорцам удалось установить связь с Д. Михаиловичем, который был занят полыхавшим в Сербии восстанием. В результате в октябре 1941 г. Д. Михаилович отдал приказ о формировании организаций ЮВвО двум королевским офицерам, черногорцам и участникам июльского восстания. Майор Генерального штаба Дж. Лашич, бывший член повстанческого волостного военного комитета в Андриевице, был назначен командиром всех национальных сил в Черногории. Командующим четническими отрядами ЮВвО в Санджаке и Северной Черногории стаи капитан П. Джуришич, организатор успешного нападения повстанцев на г. Беране.
Понимая, что восстание в Сербии находится в сложных условиях, партизанское руководство настаивало на активизации борьбы с оккупантами в Черногории. Руководству отрядов спускались грозные директивы усилить и расширить, «сделать публичными ликвидации… всех, кто каким-либо образом мешает мобилизации народных масс в борьбе против фашистских оккупантов (и тех, кто говорит «еще не время, надо подождать»), всех подрывающих народное единство и борьбу, друзей оккупантов, представителей пятой колонны»[212]. В то же время партизанское руководство сообщало о борьбе против движения Д. Михаиловича в Сербии и рекомендовало придерживаться той же линии>[213]. Аналогичные сообщения и инструкции о борьбе с авантюристами и провокаторами, стремящимися к неоправданным и бессмысленным народным жертвам, направлялись из Белграда руководству четнических групп.
Результаты не замедлили проявиться в конце осени 1941 г. Вот как описывал одну из первых политических ликвидаций Б. Четкович, комиссар партизанского батальона: «Мы схватили предателя и врага народа протоиерея Василия Божарича, который несчетное количество раз выступал на людях против наших атеистических взглядов. Мы повели его с собой и отвели к ущелью над рекой Морачей. Священник думал, что мы с ним шутим. Внезапно мы все стали бить его палками, камнями, прикладами, пока жертва не упала на землю. Он еще дергался, показывая последние признаки жизни, когда мы взвалили его на брезентовое полотно и бросили в Морачу»>[214]. В маленькой стране с традиционным осознанием далеких родственных связей (и обычным для простого крестьянина знанием своей генеалогии на три века назад) такие убийства приобретали характер кровавой междоусобицы. Волну политических убийств попыталось остановить руководство четников Черногории. Командующий силами националистов Дж. Лашич обратился к партизанам с предложением о сотрудничестве и организации совместного штаба повстанческих сил, члены которого будут выбраны свободной волей народа (что было вполне реальным в Черногории с ее населением всего в 350 тыс. человек), предложив приостановить ликвидацию пятой колонны. Но коммунисты гневно отвергли это предложение: «Они противятся уничтожению шпионов и пятой колонны, называя это, ни меньше ни больше, «пролитием братской крови». Этим они пытаются спасти свою предательскую шкуру от народного суда, так как знают и видят, что партизаны вычищают из рядов народа все то, что стоит на пути народно-освободительной борьбы — всю пятую колонну, выродков и шпиков, как навоз из стойла. Называя себя сторонниками народно-освободительной борьбы, они, на самом-то деле, пытаются, в интересах оккупантов, воткнуть ей нож в спину»[215].
Репрессии партизан разгорались с еще большей силой. Пиком кровавого пира стало печально известное «собачье кладбище». На Рождество 1942 г. на правом берегу реки Тары в районе Колашина партизаны над неглубоко прикопанными трупами 240 жертв (убитых ими в Рождественский сочельник) прибили на крест дохлую собаку и подписали: «Это собачье кладбище». Весть об этом поступке облетела маленькую страну и вскоре вышла за ее пределы, «собачье кладбище» стало нарицательным названием не только в Черногории, но и по всей Югославии для партизанского террора. Когда через несколько месяцев отряды четников изгнали партизан из Черногории, командиром отряда четников в Колашине была проведена эксгумация трупов, на которых обнаружили многочисленные следы жестоких пыток: переломы пальцев и конечностей, выдернутые плоскогубцами зубы, разбитые молотками черепа и т. д. Жертвами были мужчины и женщины, старики и молодые люди, бывшие представители элиты и обычные крестьяне
События Второй мировой войны в Югославии были тесно переплетены с событиями межэтнической гражданской войны и противостояния между монархистами и коммунистами. В данной книге «русский фактор» на Западных Балканах в 1941–1945 гг. рассмотрен с обеих сторон. С одной стороны, проанализирована роль русской эмиграции и воевавших на стороне рейха граждан СССР в период гражданской войны и оккупации Югославии. С другой стороны, реконструируются усилия СССР по подготовке и разжиганию партизанской войны на Балканах, взаимоотношения СССР с четниками и королевским правительством, бежавшим из Белграда в Лондон, а также боевые операции РККА на территории Сербии и Хорватии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
История создания и служебно-боевой деятельности Русской национальной народной армии (РННА) является одной из наименее освещенных страниц в литературе, посвященной коллаборационизму. Формирование РННА представляет собой одну из первых относительно масштабных попыток германской разведки (абвера и отдела «Иностранные армии Востока») и командования группы армий «Центр» создать на Восточном фронте дееспособное русское коллаборационистское соединение. Эксперимент РННА продолжался относительно недолго — с марта 1942 г.
В истории русского коллаборационизма в годы Второй мировой войны особое место занимает генерал-майор вермахта Борис Алексеевич Смысловский (1897–1988), известный также под псевдонимами «фон Регенау» и «Артур Хольмстон». Выходец из известного российского дворянского рода, офицер-артиллерист и разведчик, служивший в Русской императорской и Белой армиях, Смысловский после окончания Гражданской войны был вынужден эмигрировать в Европу. На чужбине он не отказался от идеи борьбы с большевизмом любыми средствами, и в начале 1930-х гг.
Книга рассматривает феномен советского коллаборационизма на примере представителей тюрко-мусульманских народов. Она стала результатом работы в архивах и библиотеках Германии. Особый интерес представляют документальные материалы различных учреждений национал-социалистической Германии как военных, так и гражданских: материалы Министерства иностранных дел, Министерства по делам оккупированных восточных территорий (Восточного министерства), Главного управления СС, командования Восточных легионов и различных военных соединений вермахта.
СА — Штурмовые отряды Национал-социалистической немецкой рабочей партии — вошли в историю Германии, при этом их существование окружено тайнами и мифами. Кем же были штурмовики — банальными преступниками, борцами за социализм или же политическими солдатами Гитлера? Немецкий историк Вальтер Герлиц, в целом негативно относившийся к СА, дал им очень точное определение — «новые формирования, служившие не государству, а идее, новой социорелигиозной доктрине спасения…».