Честель чуть слышно вскрикнула.
Когда он вытащил оружие, из раны хлынула кровь. Стало еще светлее. Капли темной жидкости исчезали с лезвия, словно испаряющаяся роса.
Гордое лицо Честель усыхало, сморщивалось, темнело. Быстрым движением Персивант захлопнул крышку гроба, закрыл саркофаг и торопливо вышел. Он снова запер дверь, защелкнул неподатливый старый замок и зашагал к воротам кладбища. Судья шел среди могил, над его головой щебетала птица, в отдалении послышался приглушенный шум мотора. Город просыпался.
В усиливающемся солнечном сиянии Персивант брел по улице. Теперь его походка была походкой старика, очень усталого старика.
В коттедже Лорел и Коббет готовили в пластиковых кружках растворимый кофе. Их вопрошающие взгляды обратились к судье.
– С ней покончено, – сказал он отрывисто.
– Но что вы скажете Гонде? – спросил Коббет.
– Честель и была Гондой.
– Но…
– Это была Гонда, – повторил Персивант, усаживаясь на стул. – Честель умерла. Эта чума подняла ее из могилы, она назвалась Гондой, и, разумеется, жители города ей поверили. – Он устало ссутулился, – Теперь, когда с ней покончено, когда она покоится с миром, остальные – те, чью кровь она пила, блуждающие по ночам, – успокоятся тоже.
Лорел отпила кофе, ее побледневшее лицо склонилось над кружкой.
– Почему вы считаете, что Честель и Гонда один человек? – спросила она. – Откуда вы знаете?
– Я догадывался об этом с самого начала. И совершенно уверился в этом сейчас.
– Уверились? – переспросила Лорел, – Но как вы можете быть в этом уверены?
Персивант улыбнулся ей едва заметной улыбкой.
– Дорогая моя, вы не думаете, что мужчина всегда узнает ту, которую любил?
Казалось, к нему вернулась его обычная нарочитая энергичность. Он поднялся, подошел к двери и взялся за ручку.
– А сейчас, прошу прошения, мне необходимо ненадолго вас покинуть.
– Вы не считаете, что нам лучше как можно скорей уехать отсюда? – спросил его Коббет. – До того, как люди заметят ее исчезновение и начнут задавать вопросы?
– Совсем наоборот, – ответил Персивант своим вновь окрепшим голосом. – Если мы уедем сейчас, они начнут задавать вопросы касательно нас, возможно, довольно неприятные вопросы. Нет, мы останемся. Мы с аппетитом позавтракаем или, по крайней мере, сделаем вид. И мы будем не меньше остальных удивлены исчезновением ведущей актрисы.
– Я буду стараться изо всех сил, – торжественно пообещала Лорел.
– Я знаю, дитя мое, – отозвался Персивант и вышел из коттеджа.
