Честь снайпера - [7]

От спиртного Боб воздержался, и наконец, после разговора о детях и их возможностях, шуток о политике, газет и безумства северных корейцев они перешли к делу.

— Зачем ты приехал?

— Это сложно объяснить.

— Всегда так, не так ли?

— Я увидел в её лице что-то, что мне понравилось.

— Она была красавицей, без сомнения.

— Да, точно. Но это не всё. Рейли, мне нужно знать о ней больше. Действительно нужно.

— Я привыкла думать, что герои — всегда иллюзия, PR-трюк. Но ты доказал мне, что это не так, так что — может быть, она тоже не иллюзия. Разве не мило окажется? Давай попробуем. Попытаемся узнать, что с ней сделали и почему.

«И кто?» — подумал Суэггер, но не сказал этого.

— Вот новости на сегодня, — продолжила Рейли. — Я нашла женщину-снайпера. Она очень старая, как ты понимаешь. Она поговорила со мной, но она уже не в себе. Мне тяжело поддерживать разговор с ней — я не знаю, как её заинтересовать. Может быть, если ты попробуешь, я представлю тебя как знаменитого снайпера, товарища по оружию, а ты спросишь её о технических деталях — это её соберёт. Что думаешь?

— Я не мог бы придумать лучшей идеи, — ответил Боб.

* * *

В десять часов Суэггер и Рейли встретились с Екатериной Слюсской в тени неприметного здания неопознаваемого архитектурного стиля, построенного инженерами, а не архитекторами — как и многое иное из сталинского наследия, здание было создано лишь для объединения людских масс.

Слюсская на середине девятого десятка жила в отдельной палате дома ветеранов в дальнем Подмосковье. Сейчас она сидела в кресле-каталке в тени берёзы, укрывавшей её от солнца, а двое американцев сидели напротив. У всех был налит чай.

В руках Слюсская держала фотографию. Когда Кэти сказала ей, что её гость, Суэггер — американский снайпер-герой, она с гордостью протянула ему фото.

Боб вгляделся. Определённо, это и была она — в военные годы, лучащаяся гордостью. На чёрно-белом фото цветов было не разобрать, но ясно виднелся её высокий воротник и идущий вниз ряд бронзовых пуговиц, подобно деталям синей формы корпуса морской пехоты.

— Обрати внимание на её медали, — сказала Рейли. — Она очень гордится ими.

На фото было видно, что целое созвездие висело на левой стороне её груди под её угловатым, искренним и лучащимся готовностью исполнять свой долг до смерти лицом.

— Есть чем гордиться, — ответил Суэггер.

— У этого человека тоже есть награды, — продолжила Рейли по-русски.

Угадав смысл, Суэгер попросил Рейли добавить:

— Не так много. А вот вы, должно быть, настоящая героиня. Мне же просто везло.

Ещё он попросил Рейли узнать у старушки, что это за медали?

Рейли перевела:

— Медаль «Герой Советского Союза», орден Ленина, орден Красного Знамени, медаль «За оборону Кавказа», два ордена Красной Звезды и орден Отечественной Войны.

— Немало она боёв повидала, — заметил Боб.

— Она говорит, что повторила бы всё снова, но не ради Сталина, которого она презирает и понимает, каким чудовищем он был, а ради России и миллионов её добрых и честных людей.

— Я отдаю ей честь.

Старушка улыбнулась, потянулась вперёд и коснулась его руки.

— Ладно, попробуем поговорить о деле. Скажи ей, что во Вьетнаме я работал главным образом с наблюдателем. Но расстояния были больше, так что искать цели было куда как труднее. Я хотел бы знать — был ли необходим наводчик в городских перестрелках?

Слюсская обдумала вопрос и затем ответила.

— Она говорит, что наводчик не только мешал, но и был бесполезен. Мы, девушки, были пронырливыми мелкими крысами — просачивались в любую дыру, куда не пробрался бы ни один мужчина и скрючивались в таких позициях, которые мужчина никогда не сумел бы занять. В таких обстоятельствах наводчик был бы помехой. Она также полагает, что женщины куда как более терпеливы. Однажды она ждала три с половиной дня, чтобы выстрелить в германского полковника.

— И она его подстрелила?

Слюсская вместо ответа постучала себя по лбу, указывая, куда она попала.

— Мосин 91 — находит ли она эту винтовку подходящей?

— Она любила свою мосинку. Позднее, в ходе войны мосинку пытались заменить. Ей выдали автоматическую винтовку СВТ-40 с оптическим прицелом, но СВТ ей не понравилась. СВТ плевалась струями пуль, но что в этом толку для снайпера?

— Согласен, — ответил Боб. — У меня тоже была болтовка.

— Она говорит, что её счёт составил пятьдесят девять целей. А у тебя?

— Пятьдесят восемь.

Старушка рассмеялась.

— Она говорит, что даже если ты соврал из вежливости — это очень хороший ответ.

— Скажи ей, что я бы никогда не солгал такой остроглазой леди. Да я и не выстоял бы против неё. Она меня до трусов видит.

Слюсская снова рассмеялась в ответ.

— Она сказала, что ты напоминаешь ей её первого боевого командира. Он был чудесным человеком — очень забавным и очень смелым. Он погиб в операции «Багратион». Огромная потеря.

Суэггер знал, что «Багратион» был русской наступательной операцией против группы армий «Центр» летом 1944 года, развернувшейся к северу от болот Припяти и выбившей немцев из Белоруссии.

— Я тоже многих потерял, — ответил он. — Тому, кто никого не терял, не понять, как долго и как далеко может тянуться и длиться боль.