Честь - [72]
Степан смущенно затоптался перед Марусей:
— Девушка милая, я с тобой кругом в согласии. Отдай только наган, честью тебя прошу.
— Отдать, что ли, ему?
— Так, — сказал Алеша. — Ты хорошо говоришь, Маруся, дело говоришь. А только револьвер не заряжен.
Варя снова захохотала громко. Маруся прищурилась на Степана:
— А еще военный! Испужался, как малый ребенок.
Алеша взял из рук Маруси револьвер, обернулся к Степану:
— Товарищ Колдунов!
— Слушаю, товарищ начальник.
Маруся снова по-девичьи пискнула:
— Вот, тетенька, как с ними разговаривать нужно. Тогда он сразу смирный!
— Сроку три дня. Маруся и…
— Варя.
— И Варя… рабочие на заводе Карабакчи. Рабочие, понимаешь?
Степан серьезно мотнул головой.
— Даю тебе три дня. Самые главные приемы с винтовкой, стрельба. Патрона по три выпустишь…
— Товарищ Теплов, разрешите доложить. Винтовок нет, а если шесть патронов, тоже достать нужно.
— Достанешь. Понимаешь?
— Так точно, понимаю.
— Покажи, главное, насчет строя, перебежки, сторожевого охранения. Три дня. Ты отвечаешь.
— Слушаю, товарищ Теплов!
— Вот, товарищи, ваш учитель. Полная дисциплина должна быть.
Варя спросила недоверчиво:
— Это… слушаться его, что ли?
— Его слушаться.
— Да он какой, смотри: против женщины идет.
— Никуда он не идет. Помиритесь. Да шапки нужно достать, платки не годятся.
Василиса Петровна молча, внимательно наблюдала эту церемонию, а когда она закончилась, приняла с другой табуретки кастрюлю и пригласила:
— Садитесь, товарищи, садитесь, девушки милые. Не только им, мужчинам, выходит, с оружием ходить… Молодые вы мои, хорошие. А по-старому жить — все равно лучше смерть.
Маруся слушала внимательно, разумно, потом сказала:
— Мы эту жизнь тоже попробовали. Вы не думайте, что мы такие молодые. Я с семи годков и чужие беды, и свои — все на одних плечах носила. А товарищ Колдунов думает: только он знает.
Товарищ Колдунов виновато завертел башкой:
— Я это… понимаете… не поспеешь за всем.
26
Прямо с поезда Муха и Павел пришли к Семену Максимовичу. Был уже вечер. Василиса Петровна одна сидела за столом и у самой лампы дрожащей иголкой старалась вытащить занозу из пальца. Семен Максимович за печкой копошился у кровати, в чистой комнате гудели голоса. Отворилась дверь из сеней, Муха заглянул:
— Добрый вечер. Спит Семен?
Семен Максимович ответил:
— А? Вернулись? Заходи, заходи.
— Здравствуй, мамаша! Ай-ай-ай! Что ты там достаешь?
— Занозила вот.
— Ах ты беда! А вытащить некому?
Василиса Петровна улыбнулась:
— Некому. И у меня глаза старые, и у старика. Я вот тыкала, тыкала, весь палец исколола, а не вытащила.
— Ах ты, беда какая!
Муха швырнул фуражку на гвоздь.
— Давай-ка твой инструмент!
Василиса Петровна протянула Мухе иголку. Из сеней вошел Павел, Семен Максимович взял его за локоть:
— К Алексею зайдешь? Они еще не спят, все спорят.
Павел направился к дверям. Держа в одной руке больной палец Василисы Петровны, другой рукой с иголкой Муха остановил Павла:
— Стой, Павел. Ты там не очень болтай при этом… при офицере, капитан он, что ли? И для чего ты с ним возишься, Семен Максимович, вот теперь и поговорить нельзя. Подожди, вот мамаше операцию сделаю, я тебе все растолкую по порядку.
Павел Варавва ничего не ответил, прошел в комнату.
Семен Максимович придвинул к столу табуретку, пальцами потер висок.
— Капитан — неплохой человек, только чудак. В Красную гвардию хочет, только… давай ему пушку. В пехоту, говорит, ни за что.
Вытянув губы, наострив глаза, Муха возился с занозой:
— Пушку ему? Я и сам не прочь бы, да пушек и в губернии нету. Там здорово прикрутили нашего брата. Прямо во все глаза смотрят.
— Что там еще в губернии?
— Да у нас… так… ничего. Дела!
— Хорошие дела?
— Одним словом, прямо говорить — берем власть!
— Ой! — вскрикнула Василиса Петровна.
— Прости, мамаша, это я, понимаешь, забыл про твой палец, думал — штыком действую. Семен Максимович, великие дела наступают: смотри на Петроград и будь готов. А то, может, и Москва начнет. Как удобнее. Ох, и палку ты загнала, Василиса Петровна, стой, стой, держись! На! С этим делом мы победоносно закончили.
— Спасибо.
Усаживаясь на табуретке, Муха толкнул локтем Семена Максимовича:
— Так как, Семен, думаешь?
— Рассказывай, рассказывай, чего ты зубоскалишь, как будто мой Алеша или этот самый Колдунов?
— Ну, добре, расскажу. А чаю дашь?
— Дай ему, мать, горячего, а то он с дороги.
— Тащи, Василиса Петровна! Тащи борщ! С говядиной, что ли?
Василиса Петровна подняла руку к щеке, улыбнулась виновато:
— Не знали, что приедете, без говядины борщ.
Муха смеялся беззвучно, только звук «х» выходил у него длинный и веселый.
— Не ждали гостей? Ну, я и без говядины на этот раз.
— Да довольно вам, развели тут со своим борщом! Рассказывай, чего болтаешь!
Семен Максимович прикрикнул на Муху строго, Муха послушно привел себя в порядок, придвинулся к столу.
— Одним словом, Семен, последние дни идут. Но я за нас не боюсь. У нас, понимаешь, голыми руками возьмем.
— Какой ты, Муха, егозливый человек! У нас! Что у нас, я и без тебя знаю. Там что, в губернии?
— Ты знаешь без меня, как у нас, а солдат прислали. Прибыли солдаты?
— Про солдат тебе мой Колдунов расскажет.
Настоящее издание посвящено вопросам воспитания детей, структуры семьи как коллектива. Автор приводит многочисленные примеры жизненных ситуаций, конфликтов, непонимания в семье, затем разбирает и анализирует их. По его словам он стремился дать читателю «полезные отправные позиции для собственного активного педагогического мышления».
Отношение к Антону Семеновичу Макаренко (1888–1939), его идеям и деятельности в разные времена отечественной истории было неоднозначным. Попробуем теперь непредвзято взглянуть на, в сущности, незнакомого нам и очень интересного педагога, почерпнуть актуальные и сейчас (может быть, более актуальные, чем во времена самого Макаренко) его идеи.Педагогика Макаренко максимально ориентирована на воспитание. Различным составляющим именно воспитания (не образования!), его факторам, условиям, критериям воспитанности посвящены многие страницы книги.
В «Педагогической поэме» меня занимал вопрос, как изобразить человека в коллективе, как изобразить борьбу человека с собой, борьбу более или менее напряженную. Во «Флагах на башнях» я задался совсем другими целями. Я хотел изобразить тот замечательный коллектив, в котором мне посчастливилось работать, изобразить его внутренние движения, его судьбу, его окружение. А.С. Макаренко.
ЮНЕСКО выделило всего четырех педагогов, определивших способ педагогического мышления в ХХ веке. Среди них – Антон Макаренко, автор «Педагогической поэмы», известный своей работой с трудными детьми. Именно он предложил собственную систему воспитания и успешно воплотил свою теорию на практике.В книгу включено наиболее важное и значительное из огромного педагогического наследия А. С. Макаренко. Все, кого интересуют проблемы воспитания подрастающего поколения, найдут в этой книге ответы на самые разнообразные вопросы: как завоевать родительский авторитет, как создать гармонию в семье, как выработать целеустремленность, как содействовать всестороннему развитию ребенка, как воспитать счастливого человека, и многое другое.
Воспитание детей - самая важная область нашей жизни. Наши дети – это будущие граждане нашей страны и граждане мира. Они будут творить историю. Наши дети - это будущие отцы и матери, они тоже будут воспитателями своих детей. Наши дети должны вырасти прекрасными гражданами, хорошими отцами и матерями. Но и это не все: наши дети - это наша старость. Правильное воспитание - это наша счастливая старость, плохое воспитание - это наше будущее горе, это наши слезы, это наша вина перед другими людьми, перед всей страной. .
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.