Червивое яблоко - [99]

Заложить в продукт элемент божественности – идеальная маркетинговая стратегия. Для взыскательных покупателей божественное измерение включает в себя половое влечение и еще многое другое. Взять, например, имя «Оракул», которое используется в названии компаний. Это имя несет в себе послание от возвышенного уровня, божественного женского начала, освященной правды, высшего призвания и долгожданной мистической связи. Когда священный характер объекта используется для продвижения материальных благ (или идеи и человека), возникает вспышка, после чего начинает появляться образ продукта, его изысканный дизайн, а также привлекательные товары и просто красивые вещи, которые вполне можно себе приобрести. И все это накладывает отпечаток эксклюзивности. Таким образом, идея божественности используется для продвижения основанной на образе личности, и хотя никакой настоящей связи с душой не устанавливается, в нашу жизнь на мгновение, словно холодные ветра небес, врывается мистика – пока мы не захотим большего. А нам всегда хочется большего.

Я хранила тот выпуск журнала Time в течение многих лет, но после того интервью перестала уделять внимание карьере Стива. Когда мы начали сотрудничать на благо Лизы, я научилась подвергать цензуре свое взаимодействие с публичной стороной жизни Стива, поскольку она могла вызвать цепную реакцию между нами, принеся только вред и разрушения. Я отступила и приняла обет молчания: Лиза была моим приоритетом, а еще такой образ действий мне подсказывало мое здравомыслие. Если Дэниэл Коттке звонил мне, чтобы сообщить, что со мной хочет побеседовать тот или иной репортер, или если мне на глаза случайно попадала статья, передача, журнал, газета или книга со Стивом на обложке, или если кто-то посторонний упоминал при мне его имя, я принимала это сообразно подходу, изложенному в «Книге перемен». Я рассматривала это как неслучайно посланную мне возможность, понимала сообщения буквально, однако не принимала их близко к сердцу. По большей части я чувствовала, что мир и все мирское интересуют не любовь или доброта, а лишь новые игрушки. И если все-таки случалось желание сделать предварительную оценку ситуации и поговорить с журналистом (в конечном итоге я чаще всего получала от них значительно больше информации, чем давала), иногда я упоминала, что думаю, что в один момент времени Стив собирается пробудиться вновь. При этих словах журналист смотрел на меня так, точно я просто дура. Как можно было быть такой наивной?

* * *

Последним из ряда вызванных интервью Морица со Стивом событий стал инцидент с Лизой. Учившаяся в пятом классе девятилетняя Лиза была изящной и крайне самостоятельной маленькой девочкой с очень ярким и добрым нравом. Однажды она зачем-то вскарабкалась на встроенный книжный шкаф в нашем доме и стащила оттуда номер Time, спрятанный на верхней полке.

– Где ты это достала? – спросила я, когда увидела его на диване.

– Я нашла его! – ответила она и добавила: – И я прочла его целиком!

Ее голос звучал короткими, быстрыми, высокими нотами, когда она заявила мне об этом, и это позволило мне понять, что она гордится собой и что она также не подготовлена к ситуации и нервничает. Поскольку я очень интенсивно расспрашивала ее, она насторожилась и стала тараторить.

– Я забралась и достала его оттуда, – добавила она, указывая на верхнюю полку, словно смелый маленький эльф.

Лиза не была шаловливым ребенком. Это не ее черта, хотя в те редкие случаи, когда это проявлялось, она приходилась мне по душе. Не желая в это поверить, я вдруг осознала: она так хорошо читала, что теперь у нее был доступ к миру своего отца. Я не понимала, как это оказалось возможно. Обладала ли она такой же сильной интуицией, как и ее отец? Этот журнал с тонким, изношенным и сшитым корешком был расположен настолько высоко и далеко среди моей коллекции из примерно четырех тысяч книг и журналов, что даже я с трудом могла до него дотянуться. У меня шла кругом голова, и я извела себя вопросом, а не следует ли мне избавиться от этого журнала. Лиза была слишком мала для таких вещей. И я не имела ни малейшего представления, как с ней о них говорить.

Глава 21 Семейные связи

Весной 1983 года душевный порыв побудил меня отправить Стиву фотографию нашего четырехлетнего ребенка, надевшего огромные черные очки с прикрепленным к ним большим пластиковым носом. Лиза была забавна и мила – маска с очками делала ее похожей на Стива, – поэтому я сфотографировала ее и отправила ему копию с запиской: «Я определенно думаю, что она похожа на тебя». Эта фотография, должно быть, привела его в благостное состояние духа, поскольку две недели спустя он выслал мне еще 500 долларов.

На эти деньги я переехала обратно в Менло-Парк и сняла комнату в доме друга. Спустя месяц Стив появился, чтобы отвезти нас и показать его новый дом в Вудсайде. Это произошло примерно за год до того, как его выгнали из Apple, когда в профессиональном плане дела у него шли не очень хорошо. Он стал добрее. Мы поехали на его приземистом «Порше» в центр Вудсайда и повернули налево на Маунтин-Хоум-роуд. Оттуда мы сделали резкий поворот направо и вкатились через античные каменные ворота на длинную подъездную дорогу нового владения Стива. В целом вид был сказочно колоритный, словно мы попали в имение зачарованного принца из сказки «Красавица и чудовище».