Червивое яблоко - [63]
Порой у меня тоже случались проблемы со сном. Мне вечно снился один кошмар, в котором я задыхалась под грузом бесчисленных масок. Причем это были не просто маски, а также тюремные замки. И не обычные замки, а тюремные замки такой технической сложности, что они не могли быть созданы моими руками. Однажды во время такого сна я проснулась, тем самым освободив себя от оков, и спустилась в ванную комнату. А выйдя за двери хижины, я впервые в жизни увидела привидение. По крайней мере, оно выглядело как привидение и располагалось прямо напротив меня. Оно светилось и походило на Кобуна в его робах. Я рассказала Стиву об этом, когда он пришел навестить меня на той неделе, однако он, похоже, был заодно с призраком, поскольку подпрыгнул и спросил меня с широкой улыбкой на лице: «Ну, ты пожала ему руку?»
На ранчо я размышляла о следующих шагах, которые собиралась предпринять в своей жизни одновременно на практическом и метафизическом уровнях. Каждое утро я усердно медитировала, поскольку чувствовала, что передо мной стоит преграда, которую необходимо преодолеть. Джозефина Дювенек вдохновила меня на это. Квакер и очень практичная женщина, она также являлась последователем метафизической школы. Ее ферма – сама земля – изобиловала этими двумя качествами. Позднее она написала о том книгу, назвав ее «Жизнь на двух уровнях». Такой подход восхитил меня. Я сочла его прекрасным способом прожить свою жизнь, и он таковым и оказался. Чем дольше я находилась на ранчо, тем больше я работала и развивала вновь обретенные способности, позволяющие видеть за гранью мирского, тем больше я также начинала проживать свою жизнь на двух уровнях.
Однажды я сидела на бревне на прохладном сыром лугу, за хижинами хостела, под кронами ряда больших, разбухших калифорнийских лавров. Ко мне приблизился олень и стал греться под лучами солнца. Он оказался примерно в восемнадцати футах от меня, и мы смотрели друг другу прямо в глаза по меньшей мере десять минут. Причем я иногда делала перерывы и опускала веки, и в эти моменты в моем сознании появлялись изображения, исполненные в таком направлении искусства, которое я никогда не видела прежде. Они чем-то напоминали картины Питера Макса шестидесятых годов, за исключением того, что были свежее и отважнее, с эстетической лаконичностью поразительной искренности. Изображения холмов, долин, цветов, неба, струящихся ручьев и различных растений, все в оригинальных цветах. Ясные упрощенные изображения, неконтрастные, но имеющие определенную смелую форму. Я чувствовала без каких-либо вопросов и сомнений, что это был межвидовой процесс передачи информации, и, судя по огромным немигающим глазам оленя, я не сомневалась, что он знает, что посылает мне эти изображения. Я нахожу ту ситуацию почти невыносимо трогательной, ведь олень поверил мне настолько, что показал свой мир. Как будто он говорил: «Эти вещи я знаю, люблю и делюсь ими с тобой».
Позднее я попыталась рассказать Стиву о случае с оленем и образами, но он лишь хладнокровно заметил: «Людям не полагается на равных общаться с животными». Такое могла бы заявить моя душевнобольная мать: его слова источали грубость и полностью упускали суть истории. То, как Стив воспринимал меня в моменты, подобные этому, ошеломляло меня и заставляло уходить в собственный мир тишины. Я не могла заставить себя подобрать ответ. Такое поведение выглядело огромным предательством и служило предупреждением, что мне не следует надеяться на его понимание.
Стив жил в собственном символическом мире. У него всегда была богатая и значительная внутренняя жизнь, и именно его пример вдохновил меня научиться уделять внимание собственной внутренней символической жизни. Однако даже при этом он либо не мог, либо не хотел позволить мне иметь свои таланты. Примерно тогда Стив поинтересовался моим мнением о первом наброске возможного логотипа Apple. Он редко просил меня о помощи в работе, но тогда хотел узнать мою оценку. Казалось, он перестал игнорировать мое мнение. Стив показал лист, полный различных вариантов, и спросил: «Какой тебе нравится больше?» Слово «Apple» было написано различными типами шрифтов, к этому прилагалось около десяти или пятнадцати изображений яблока. Насколько помню, на всех предложенных вариантах яблоко было надкусано. Я просмотрела и попыталась понять значение такого символа. Надкушенное яблоко? Ева, стремящаяся к знаниям, Ева, несущая вину за падение человечества, Стив, делающий деньги на управлении базами знаний? Меня очень сильно, до трепета, поразило, что единственное изображение может рассказать такую огромную историю. Я сообщила, что мне понравилось изображение с горизонтальными разноцветными полосами. (Мне оно пришлось по вкусу, поскольку походило на ювелирное изделие.) Стив сказал, что многие ответили так же, как я. Затем я добавила: «И кстати, то, что ты действительно хочешь, – это сильное и притягательное изображение, благодаря которому люди будут немедленно узнавать твою компанию без подписанного внизу логотипа слова «Apple». Изображение доносит информацию до людей быстрее, с б
