Чертовщина. Истории о сверхъествественном и потустороннем - [39]
Не без доли здорового скепсиса я наблюдал, как он крутится на одном месте, держа рамку перед собой на вытянутых руках, слегка вихляет из стороны в сторону, чтобы уточнить направление.
Потом Михаил Петрович сказал: «Ого-го!..» — и медленно направился вперёд, не разбирая дороги, прямо через заросли бурьяна.
Я стал ждать результата, сидя у ивы и покуривая.
Ждать пришлось недолго. Докурив сигарету, я хотел было запалить вторую и услышал радостно-возбужденное:
— Здесь! Это здесь!
— Ну-ну... — сказал я.
Прикинув, как проще до него добраться, увязшего среди оград и крестов, я вошёл в аллею, которая начиналась... напротив ивы.
По дороге чисто машинально я начал считать могилы: «Первая... Вторая... Третья...».
Михаил Петрович стоял у седьмой, и на лице его был безумный восторг.
— Чертовски сильное поле! — сказал он. — Я смог бы засечь его, наверное, с автобусной остановки!
— Вы не ошиблись? — спросил я.
— Ошибиться невозможно, — заявил он. — Даже слепой заметит солнце — если не по свету, то по жару!
Медленно, как во сне, я открыл калитку и вошёл внутрь, хотя ещё издали разглядел надпись на табличке, прикреплённой к кресту.
Краска была старая, она местами облупилась, но всё равно фамилия, имя и отчество сашкиной бабушки читались легко.
Ну как после этого не верить в чертовщину?
ИНЖЕНЕР С ОСИНОВЫМ КОЛОМ. История двадцать четвёртая
Первое, что я ощутил, войдя в квартиру номер 16, был запах чеснока.
Воняло здесь будь здоров. Как будто стены натёрли да ещё солью посыпали.
А потом я увидел хозяина.
Борец с нечистой силой выглядел до скуки обыденно. Он был в спортивном костюме и тапочках на босу ногу.
Короткая стрижка. Очки в тонкой металлической оправе. Рукопожатие слабое, вялое.
На секунду я даже усомнился: туда ли я попал? Не пошутили ли надо мной?
— Проходите в комнату, — сказал он. — Я сейчас.
Я вошёл и понял, что всё в порядке: комната соответствовала ожиданиям.
Одну стену занимал книжный стеллаж.
Вдоль другой стоял диван, пара кресел, платяной шкаф и — самое главное! — стол, заставленный предметами, которые здесь, в современной однокомнатной квартире, смотрелись дико.
Это были аккуратно выструганные... колья сантиметров пятьдесят в длину и пять в толщину.
А так же несколько изданий Библии, початая пачка охотничьих патронов, распятие...
Опираясь на стену, стояла роскошная икона — наверное, прабабушкина.
Чесноком здесь воняло ещё сильнее, чем в прихожей.
Я невольно сморщился, и вошедший в комнату хозяин сразу насторожился.
— Что-то не так?
— Я посетовал на зловоние.
— Вы не любите чеснок? — медленно, с расстановкой произнес он.
— Да нет же, — сказал я. — Я люблю и чеснок, и перец, и вообще всё острое... Но, по-моему, это чересчур.
Мой ответ, похоже, не удовлетворил хозяина.
Как-то бочком он скользнул к столу, налил из пыльного графина четверть стакана какой-то прозрачной жидкости и подал мне:
— Выпейте.
От незнакомого человека, неизвестно что...
Сдержав первый порыв (чисто инстинктивный), я осторожно понюхал и пригубил.
Это была вода.
— Достаточно, — сказала хозяин обычным голосом. Взял у меня стакан и выплеснул содержимое на пол. Небрежно поставил на стол: — Прошу прощения. Маленькая разумная предосторожность. Продолжаем разговор...
— Ваш телефон мне дал общий знакомый, — сказал я. — Так вот, Станислав уверял, будто вы единственный в нашем регионе профессиональный охотник на... нечистую силу.
Он поморщился.
— Я не профессионал. Я не зарабатываю этим себе на жизнь... Скажите, зачем вам всё это?
— Разве Станислав не сказал?
— Говорить-то он говорил... — проворчал он. — Значит, будете писать?
— Возможно. А вам бы этого не хотелось?
— Да как вам сказать... Мне от этого ни жарко, ни холодно. Я занялся истреблением нечисти не для того, чтобы попасть на страницы газет... Да вы присаживайтесь. Разговор у нас, по-видимому, будет долгий.
Я сел в кресло, он — на диван, раскинув руки по спинке.
— С чего всё началось? — спросил я.
— С беды, — ответил он. — Г ода четыре назад на моих глазах погибал старый друг, а я ничего не мог поделать.
Женька был весёлый жизнерадостный парень, а тут вдруг как-то угас в одночасье.
Стал молчалив, замкнут в себе.
Пытался наложить на себя руки — вскрыл вены.
Совершал странные и нелепые поступки, за которые потом униженно извинялся — впрочем, с каждым разом всё реже.
Терпеть не мог запах чеснока.
Кривился, увидев по телевизору священника, крест или церковь.
В те времена мои познания в эзотерике были примитивны: десятка два криминальных ужастиков и мистические романы типа «Дракулы».
И то, и другое годится лишь как иллюстративный материал, не более того.
Начав догадываться, что происходит с моим другом, я привёл к нему батюшку.
С Женькой случилось что-то вроде припадка эпилепсии, который прекратился, едва за батюшкой закрылась дверь.
Теперь, конечно, я понимаю, что крещение (а Женька был некрещёный) ничего бы не дало, — процесс зашёл слишком далеко.
Никто не мог спасти его тело и разум.
Даже Всевышний.
Я мог только попытаться спасти его душу от вечных мук.
Но я никак не мог решиться и сделать то, что должен был сделать.
По ночам Женька куда-то уходил. Возвращался на рассвете, усталый и грязный.
Истории человечества известны имена многих маньяков, которых иначе, чем нелюди, и не назовешь. И тайна многих из них так до сих пор и не разгадана... Знаете ли вы, например, кто из знаменитых маньяков был прототипом Буффало Билла в популярном голливудском фильме "Молчание ягнят"? А известен ли вам тот факт, что при поисках Чикатило следствие консультировал другой серийный убийца? Вам интересно узнать подробности дела Джека-потрошителя и самые неожиданные версии того, кем был этот знаменитый маньяк? Автор, репортер криминальной хроники, основываясь на богатом фактическом материале, рассказывает о наиболее известных серийных убийцах XIX-XX веков, пытается понять причины, из-за которых люди становятся маньяками.
На страницах этой книги вы прочитаете о знаменитых алхимиках, оставивших свой след в истории человечества, познакомитесь с различными версиями зарождения алхимии, а также узнаете о том, какой вклад внесли алхимики в дальнейшее развитие науки. Книга расскажет о том, как выглядела лаборатория алхимика, как проводились алхимические опыты, что такое Философский Камень и кто такие Великие Адепты. Вы познакомитесь с алхимическими изысканиями таких великих философов и ученых, как Ф. Бэкон и И. Ньютон. Книга будет интересна широкому кругу читателей.
Законы Лебердона страшны и беспощадны. Опальный журналист Станислав Полонский убедился в этом, когда открыл рекламное агентство. Сгинуть там проще простого. Левый берег Дона стал местом кровавых бандитских разборок. Чтобы выжить, надо превзойти в коварстве самых отъявленных беспределыщиков блатного мира.
Вы хотите знать, что рассказывают журналисты в курилках и на редакционных пьянках — о себе, о своей профессии и о коллегах? Тогда эта книга для вас…
Случалось ли вам смотреть в глаза человеку и чувствовать, что проваливаетесь в прошлое? Испытывали необъяснимое ощущение, что места, которые вы впервые посетили, кажутся родными? Или, возможно, вещь или минерал так завораживали своей красотой, что словно переносили в другие эпохи? Пришло время разобраться в природе подобных явлений. Все, что вы видели, чувствовали или совершали, хранится в глубинах личности. Шелли А. Каер полагает, что накопленный эмоциональный опыт может сильно повлиять на качество жизни.
«Тайны „Утраченного символа"» — настоящий путеводитель в мир мистического и оккультного. Он представляет собой энциклопедический словарь, дающий определение эзотерическим терминам. Кроме того, есть еще одна важная особенность: это книга-отсылка к роману Дэна Брауна «Утраченный символ». Джон Майкл Грир наряду со всеми прочими явлениями мистики трактует малопонятные оккультные названия и явления, которые встречаются на страницах всемирно известного бестселлера, давая читателю возможность изучить роман на более глубоком уровне понимания. Прочитав книгу, вы: •узнаете много нового об оккультном и мистическом; •приобщитесь к тайному знанию; •сможете по-новому прочитать роман «Утраченный символ»; •разберетесь, где правда, а где вымысел в художественной вселенной Дэна Брауна. Книга предназначена для широкого круга читателей и будет полезна как тем, кто давно увлекается эзотерикой и хочет углубить свои знания, так и тем, кто только начал разбираться в вопросе.
День смерти российской императрицы Екатерины II был назван с удивительной точностью за год до ее кончины. Дата гибели Павла I точно была указана еще за четыре года до цареубийства. Сожжение Москвы во время наполеоновского нашествия было напророчено с точным указанием времени еще за десять лет до этого события. Заговор декабристов предречен был за восемь лет до их восстания на Сенатской площади. Имена всех русских царей в их очередности правления вслед за Павлом I; трагическая кончина последнего царя, а вместе с ней конец царствования дома Романовых и вообще российского самодержавия; и даже Первая мировая война с участием в военных действиях танков и самолетов были предсказаны уже в самые первые годы XIX века. У всех этих предсказаний – один и тот же автор, монах Авель, в миру крестьянин Василий Васильев. Кто он? Русский Нострадамус? Новый пророк? Юродивый? Трудно ответить.
Существуют разные способы выхода из состояния горя, безысходности, депрессии. Одни покорно склоняют головы и влачат свое существование, смирившись с тем, что ничего не поделаешь, другие постепенно спиваются, третьи надевают черные платки и идут в монастырь, четвертые, зажав сердце в кулак, продолжают жить и бороться, не отдавая себе отчета в том, что сердце может разорваться от невыплеснутой боли.Автор этой книги – Ольга Тихоплав-Волкова – пошла другим путем. Смерть любимого мужа побудила ее к совершению духовного подвига, к внутреннему перерождению.
Большинство исследователей в сфере мистики и духовно-энергетических процессов заняты именно изучением и классификацией чужих феноменов, вместо того, чтобы раз убедившись, что феномены реальны и ими, в той или иной мере, наделены все, всерьёз начать развивать в себе самом то, что отпущено тебе Богом. Время, - текучее и неумолимое, хорошо знакомое по календарям, расписаниям и циферблатам, но совершенно непонятное по своей глубинно смысловой природной сути. Повседневная жизнь показывает, что одни люди стареют явно быстрее, чем большинство их современников, другие - медленнее.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.