Чертова погремушка - [33]

— Ну, мать, ты даешь, — сказал мне, тяжело дыша после очередного танца, парень, с которым я познакомилась и имя которого тут же забыла — настолько мне все это было безразлично. — Ты на каком допинге сидишь? На амфетаминах? Тебе лет сколько?

— Двадцать восемь, — я не стала врать, хотя выглядела теперь максимум на двадцать два или двадцать три, не сравнить с тем, что было еще несколько недель назад, до того, как я начала видеть людей насквозь. Похоже, я забирала у своих «пациентов» часть физической энергии, теряя при этом энергию эмоциональную.

— Чума на лыжах! — восхищенно выдохнул парень, опираясь локтями о барную стойку. — Мне двадцать, но я так скакать не могу. Да и не дашь тебе двадцать восемь никак. Не врешь?

— Нет, — меланхолично ответила я, отпивая очередную «Маргариту». — Просто я ведьма. Не веришь? А я тебе докажу. У тебя недавно был перелом ключицы. И триппер ты как-то фигово залечил, не до конца, скоро снова вылезет. Что, не так?

Парень посмотрел на меня с опаской, как-то криво кивнул и исчез при первой возможности, да так, что я и не заметила, когда это произошло. Только что был — и вот уже нет.

— Ну и дурак, — сказала я в пространство. — А я б тебя могла от триппера по-настоящему вылечить.

— Что, простите? — вежливо переспросил бармен.

Я подняла на него глаза и присвистнула:

— Это ты? Интересное кино!

Похоже, я была на абсолютном автопилоте, если, общаясь весь вечер с барменом (это сколько ж я коктейлей выпила в общей сложности?), так и не разглядела в нем бывшего одноклассника Никиту, в которого когда-то была безумно влюблена и который, чего там скрывать, был моим первым мужчиной. Мы встречались в выпускных классах и еще два года после школы и даже подумывали о свадьбе. Но потом все почему-то разладилось. Сначала мы ссорились, мирились, а потом все само собой стихло. Некоторое время мы еще по инерции перезванивались и даже ходили вместе куда-нибудь, все реже и реже — пока совсем не перестали и не потеряли друг друга из виду.

— А я вот смотрю и думаю: ты или нет, — улыбнулся Никита. — Больно молодо выглядишь. Ну, привет, Белочка-чумелочка.

Белкой меня звали в школе — по фамилии Белкина, а еще за рыжевато-каштановую краску для волос, которой я пользовалась с седьмого класса.

— Ну, привет, Чудо-юдо-рыба-кит, — я тоже припомнила его школьную кличку. — А почему «чумелочка»?

— Да я слышал, как тебя парень твой назвал — «чума на лыжах». И правда, ты сегодня дала тут жару.

— Парень не мой. Я даже не помню, как его зовут. Он сказал, а я не запомнила. А вообще просто захотелось оттянуться немного. Устала что-то.

— У тебя что, никого нет, если в баре знакомишься? — удивился Никита и налил мне кофе. — Не поверю. Вокруг тебя всегда туча кавалеров вилась.

— Никого, Кит. Хочешь верь, хочешь нет. Сходила замуж ненадолго, почти четыре года как развелась. С тех пор все как-то… не так. А ты?

— А я так и не женился. Жил с одной девушкой года два, но… Если честно, все тебя вспоминал. Жалел, что так вышло. Как-то даже позвонил тебе, девица какая-то сказала, что ты замуж вышла и больше там не живешь.

— Это Костина Полинка, наверно, была. Надо же… Я тоже тебя вспоминала. Как говорится, старая любовь не ржавеет.

Я чувствовала, как рвется, расползается в клочья кокон бесчувственности, в котором я жила вот уже не один месяц. По щекам побежали слезы, мне захотелось вдруг провести остаток жизни в этом баре, как будто Никита, с которым мы не виделись почти девять лет, оказался единственной моей в этом мире тихой и надежной пристанью.

— Ну вот, что еще за слезы? — он нежно провел пальцами по моей щеке, смахивая их. — Что случилось, Белочка?

— Все хорошо, Кит. Это… Это я от радости. Что тебя встретила.

— Правда? — усмехнулся в усы Никита. — Приятно слышать. Еще мартини? Скоро уже будем закрываться. Подождешь? Отвезу тебя домой.

От мартини я отказалась, попросила соку. Пока Никита занимался другими клиентами, я исподтишка наблюдала за ним. Он ловил мой взгляд и улыбался. Я подумала, что он мало изменился. Ну да, повзрослел, конечно, прическа другая и усы отпустил, но улыбка все та же. И глаза — просто невероятные глаза, огромные, темно-синие.

Скоро всех попросили на выход, официантки быстро убрали со столиков и исчезли. Никита вышел из двери, ведущей в служебные помещения, уже в куртке.

— Ну, поехали?

— Подожди, я же не расплатилась, — спохватилась я.

— Еще чего! — возмутился Никита. — С ума сошла?

— Но… — пыталась протестовать я, но он прикрыл мне рот ладонью.

— Это мой бар и мои правила. Тема закрыта.

— Твой бар? Ты хочешь сказать?..

— Да, именно мой. У меня их три, но этот любимый. Если ты помнишь, я всегда хотел стать барменом.

— И поэтому поступил на физтех? — рассмеялась я.

— И не только поступил, но и закончил с отличием. И успел поработать за границей. В одном высокооплачиваемом проекте. Хватило на этот барчик. А потом по случаю еще пару прикупил. Вообще-то я за стойкой нечасто стою, хотя и люблю это дело. Просто надо было подменить бармена. А так я на одну контору работаю, консультантом. Кстати, мне сегодня очень не хотелось сюда идти, собирался с другом встретиться. Но пришлось. Вот так никогда не знаешь…