Чертова дюжина ножей +2 в спину российской армии - [108]

— Да, помню, процветала несколько лет такая практика, и именно в середине восьмидесятых. По тем годам дети детей, не родившихся во время Великой Отечественной, так сказать, призываться должны были бы. Но их-то нет… Вот и забирали всех наличествующих под одну гребенку: студент — не студент, лишь бы «медицину» прошел.

— Именно. Только впоследствии расстрельная история получила широкую огласку. Трупы нашли, вычислили, чья это работа, поднялся чуть ли не всемирный скандал, и подполковник — автор незаконного приказа — и рядовой-исполнитель угодили в тюрьму. Причем бывший «энша» оттуда куда как быстрее вышел. Ну а если бы студент в условиях боевой обстановки отказался от исполнения в прямом смысле убийственного приказа, грохнули бы его самого.

— По-моему, нет, — не согласился командир роты. — Впрочем, срок бы, конечно, солидный впаяли: война — это война.

— Вот видите. Хотя по тому же Уголовному кодексу РФ, статья сорок два, «неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает уголовную ответственность».

— Понимаешь, я в таких юридических тонкостях не силен, — на секунду поднял вверх согнутые в локтях руки Пекарин. — Знаю лишь, что, получив приказ, военнослужащий обязан выполнить его не только точно в указанный срок, но еще и беспрекословно и без всяких обсуждений. Любой. Раньше вообще говаривали так: приказ командира — закон для подчиненного. А если этот приказ граничит с безумием — смотри пункт первый.

— Так-то оно так. Однако всякий носящий погоны человек в то же время есть гражданин РФ, стало быть, обязан чтить и уголовное законодательство, то бишь по-любому не совершать преступлений. Даже по приказу. Тупик?

— М-м-м… Что-то вроде того получается.

— Причем начальник нередко старается прикрыться дежурными фразами: мол, этого требуют интересы службы, обеспечение боевой готовности вверенной части, и вообще: раз я приказываю — значит, вся ответственность на мне будет лежать. Зато как тот «энша» полка, из Афгана, потом на суде ужом крутился! «Да я же сам и не стрелял и вообще людей этих в глаза не видел! Они там, на месте, тоже должны были соображать!»

— Н-ну… На мой взгляд, это, скорее, вовсе исключительный случай.

— Ага, как же! Откройте в интернете словосочетание «неправомерный приказ» — там таких «исключений» пруд пруди. И это ведь лишь те, сведения о которых в сети выставлены, на деле-то их гораздо больше! Вот пример из свеженьких… В автопарке солдату-сварщику приказали взрезать здоровенную бочку из-под горючего. Как именно он работу будет делать — способ, инструменты и т. д., — начальник заявил, его не колышет. И весь «инструктаж». Но чтоб непременно за двадцать минут! Почему он такой мизерный срок определил — позже и сам вразумительно сказать не смог. А вместо того чтобы работу подчиненного контролировать, свалил в бокс, пиво пить… Ну, начал воин в спешке эту бочку автогеном вскрывать: что под рукой имелось. Взрыв паров горючего, одежда на солдате загорелась и к коже «приварилась», с кусками отдирал. Результат — сильнейший ожог одной третьей части тела и больничка надолго. Начальник упорно открещивается от своих слов, свидетели же их подтверждают. Военный суд ссылается на отсутствие письменного распоряжения: в пользу начальника. Значит — шиш тебе, воин, компенсации за причинение тяжкого вреда здоровью.

А есть и давние, но так и не закрытые случаи… Пожалуйста! Командир технической роты приказывает солдату у «Урала» колеса подкачать. Нужной насосной установки нет — хватай аппарат для заправки самолетов жидким азотом. «Я так велю!» — «Есть!» Через минуту шина лопается, выстреливает массивным стопорным кольцом бойцу в грудь и буквально размазывает его о другой автомобиль. В итоге — куча переломов рук и ног, многие со смещением костей, несколько операций и четвертый год по больницам, с неподвижной правой рукой. Документально вина ротного подтверждается, только его даже не наказали. Дескать, за что? В диагнозе-то, я в интере прочел, впечатана фраза: «Травм, представляющих опасность для жизни, не получено». Ведь не погиб, а что на всю оставшуюся жизнь теперь инвалид — то всего-навсего «рабочие моменты». И опять — никаких компенсаций, хотя мать всюду, до самого «верха», жалобы писала.

Самое же прискорбное — любой начальник, машущий шашкой направо и налево, когда пора приходит ответ держать, всегда трусливо хвост поджимает.

— И каково же резюме нашей маловразумительной дискуссии?

— Сейчас. Как вы считаете, в свете отдания заведомо незаконного приказа, не подменяются ли командирами слова о «всей полноте распорядительной власти» вседозволенностью? А неисполнение его — и даже в случае явной неправомерности — опять-таки, не отождествляются ли с подрывом единоначалия? Создается впечатление, что основное содержание его — это лишь право отдавать приказы, а ответственность за здоровье и деятельность подчиненных — всего-то какое-то дурацкое мелкозначимое приложение. Отсюда пренебрежение к правам подчиненных и гражданских лиц, их интересам… Хотя, казалось бы, уж по отношению к военнослужащим начальники как раз обязаны употреблять свою власть в первую очередь для защиты этих прав и интересов, борьбы за их обеспечение и создание условий для выполнения личным составом своих служебных обязанностей.