Чертополох в хрустальной вазе - [12]

Зинаида, проработавшая в этой семье не один год, начиная с тех времен, когда Альбина училась в девятом или десятом классе, злилась и в то же время жалела бестолковую девчонку. Без материнского призора выросла, вот и получилось не пойми чего. Хорошо, отец богатый, да муж приличный нашелся, а то что бы с такой неумехой, которая ничего, кроме своих книг, не знает, случилось бы? Явно ничего путного. Хоть ребеночка родила бы, что ли!

Альбина и сама часто думала о ребенке, вот только Вадим об этом и слышать не желал. Говорил, что здоровье у нее хрупкое, сердце слабое, и вообще, она сама еще как ребенок. Вадима всегда удивляло то, как упоенно она играет с соседской девочкой, семилетней Наташей. Только чему тут удивляться, если нравится ей возиться с детишками! Играть с ними, разговаривать, рисовать и читать им книжки.

Глава 5

Сочи встретил супругов Рябинкиных ярким солнечным светом, густым ароматом цветов и… услужливым молодым человеком в аэропорту, приехавшим «по просьбе Олега Александровича». Услужливый и словоохотливый юноша назвался Анатолием и сообщил, что вечерами в баре есть на кого посмотреть, а в море уже можно купаться.

Двухкомнатный номер в «Ривьере» показался Кириллу уютным и хорошо обставленным. Оксана тоже явно была довольна — войдя в номер, она улеглась на широкий диван в гостиной, не снимая туфель на шпильках, рассмеялась и попросила:

— Манговый сок мне в постель. И тосты с сыром и зеленью.

Это хороший знак. Оксана смеется, и аппетит у нее разыгрался, значит, настроение стремительно повышается. Сейчас они позавтракают и отправятся на прогулку.

После завтрака в гостиничном ресторане жена потащила Кирилла на пляж. Он предложил для начала прогуляться в парке «Ривьера», но она запротестовала:

— Никуда он не денется, твой парк. Пойдем лучше к морю, пока погода хорошая. А то начнутся дожди, и все — пропал отпуск.

Дождей, во всяком случае сегодня, ничто не предвещало: небо было чистым, ясным, лишь кое-где, похожие на кусочки ваты, застыли легкие облачка. Но спорить с женой Кирилл не собирался, он не хотел, чтобы ее лицо снова стало несчастным, угрюмым, как раньше. И потом, она права — они ведь действительно приехали сюда из-за моря, а в парк можно и вечером сходить.

В этот теплый безветренный день пляж был довольно многолюден, однако купальщиков оказалось мало: вода еще не нагрелась. Море казалось на удивление приветливым, умиротворенным, оно лениво и неспешно накатывало на пологий берег легкой пенной волной и также неспешно, медлительно отступало.

Оксана, не теряя времени, сбросила свой яблочно-зеленый сарафан на лежак и зашагала к морю, осторожно ступая босыми ногами по мелкой гальке, уже успевшей нагреться на солнце. Кирилл, стягивая джинсы, видел, как она нерешительно подошла к кромке воды и, потянувшись носком к набежавшей волне, тут же испуганно взвизгнула и отпрыгнула назад.

Постояв немного на безопасном расстоянии и полюбовавшись на спокойную морскую гладь, Оксана вернулась к мужу и поделилась впечатлениями:

— Чистая-чистая, все дно видно, каждый камушек. Но холодная, просто ужас! Лед, а не вода! Сегодня точно не полезу. Может, завтра попробую окунусь. А ты?

— А я искупаюсь, — отозвался Кирилл. — Да и не такая уж она холодная. Семнадцать градусов, если верить табло перед входом. Хотя тебе, конечно, лучше не купаться, а то заболеешь. У нас впереди еще десять дней, так что не спеши, за это время море наверняка немного прогреется. Посмотри, как солнце палит, будто и не начало мая, а июнь или даже июль.

Семнадцать градусов — это слишком мало для человека незакаленного, вроде его жены, которая даже летом ухитряется простудиться. А вот он уже не первый год каждое свое утро начинает с ледяного душа, невзирая на климат в квартире и погодные условия за ее стенами. Еще лет пять назад он и на Крещение окунался в прорубь, но потом отошел от этой традиции.

Оксана аккуратно уложила на топчан пушистую махровую простыню и возлегла сверху, блаженно вытянув ноги.

— Смотри не обгори, — предупредил Кирилл.

Мог бы и не предупреждать. Его жена очень трепетно относилась к своей внешности, поэтому перед поездкой запаслась целой коллекцией кремов от загара, для загара и после загара. К тому же зимой она регулярно посещала солярий, так что не выглядела здесь, на солнечном сочинском пляже, инородным телом вроде той девушки на соседнем лежаке. Тоненькая, хрупкая, белокожая, эта бедняжка напоминала бледный хилый росток, проклюнувшийся из-под земли после долгой суровой зимы.

Кирилл полюбовался стройным гибким телом жены, облаченным в красивый изумрудного цвета купальник, удивительно подходивший к ее зеленым глазам, задержался взглядом на длинных сильных ногах, отогнал от себя желание погладить их и объявил:

— Пойду окунусь.

Оксана быстро перевернулась на бок, посмотрела на него сквозь темные очки и попросила:

— Далеко не заплывай, а то я буду волноваться.

Он пообещал не заплывать, снял солнцезащитные очки, кинул их в Оксанину пляжную сумку и пошел к воде, радуясь переменам, произошедшим с женой. Какой же Олег все-таки молодец, что уговорил его взять отпуск и поехать в Сочи! Оксанину хандру, кажется, как будто ветром сдуло.