Черта - [9]

По дороге домой Владимир размышлял о своём коллеге и его жене. Они действительно ведь созданы друг для друга. А приколы Семёныча, скорее, поддерживают температуру отношений на должном уровне, не дают Вере расслабиться. Потому она всегда в форме, а вот Галка превратилась в жабу.

Так он и на свой этаж поднялся, а навстречу Оксана с Олежкой, гулять пошли и в магазин.

Вот тут Володя вспомнил, где он её видел. Это была вдова того трупа, что на полном ходу в машине сексом занимался.

Поздоровались они, только сердце у Володи сжалось. Непростая жизнь, видимо, у Оксаны. Такая молодая, а уже тоже скелеты в шкафу живут.

========== Часть 7 ==========

Утром Володя вышел на балкон уже, скорее, по привычке и с соседкой поздороваться. И точно, она была там.

— Доброе утро, Мария Юрьевна.

— Доброе, Володя, да не очень.

— Что так?

— Сердце. То схватит, то отпустит.

— Давление?

— Нет, вроде, Ксюха мне замеряла. Она в институте восстановилась. Уже радость. Убежала раненько, а я с Олеженькой. Так что мне болеть никак нельзя.

— Понимаю. Никак нельзя. Но вы, если что, «скорую» вызывайте и мне звоните. Хорошо? Я на работу пойду, телефон занесу. Номер телефона.

— Спасибо, сынок.

— Да не за что.

***

На работе с утра было тихо. Володя с Семёнычем хвосты подчищали, стёкла описывали, заключения. Скукота, короче. А Семёныч — человек деловой, он спокойно не может.

— Вов, вот ты мне скажи, почему я тебе всё время свои истории рассказываю, а ты молчишь? Нехорошо как-то, Вова, получается.

— Какие истории я могу тебе рассказать? Мы работаем вместе. Истории у нас с тобой одни.

— Ну, из старой своей скоропомощинецкой жизни.

— Хорошо, слушай. Приезжаем мы как-то на вызов, а там бомж, ну перевязали его, расшибся парень, а он нам и говорит: «Ох, не завидую я вам, ребята».

— Ты серьёзно?

— Ну да. Мы с фельдшером только и смогли, что переглянуться.

— Да уж, понимающий мужик попался.

— Или когда приезжаешь, а дочка пациентки говорит, что первую помощь матери уже оказала, святой водой её руки и лицо обмыла. И ничего, что у той нарушение мозгового кровообращения.

— Так там у вас вообще жуть. Знаешь, Вова, я бы не смог с живыми людьми работать. Вот Верка моя — та может, а я нет. Мне тут, с трупами — самое место.

— Ну, с родственниками же ты общаешься.

— Я им сочувствую. Понимаю, но они здоровые и адекватные почти всегда. Они уже осознали всю горечь утраты, они уже готовы к похоронам, и я не играю в их жизни решающей роли. Я не на передовой. Это ты был на передовой, когда в квартиру входил и осуществлял реанимацию. Это ты сообщал родственникам о смерти и ты закрывал глаза. А я нет, я тут изолирован от всего.

— Ты палку не перегибай, и тут нервов хватает, вернее, наоборот, не хватает.

— Вова, надо абстрагироваться. Смотреть со стороны. Иначе сдохнешь. И юморить тоже надо. И личную жизнь налаживать.

— И что тебе далась моя личная жизнь?

— Так понимаешь, жить надо нормально с женщиной, а не с рукой.

— Всё сказал?

— Нет, не всё. Я ещё не сказал, что нравишься ты мне, что я люблю тебя по-своему.

— Семёныч? Да ты никак?..

— Ты не перебивай меня, Вова. Мне уже Верка говорила, что познакомить тебя надо с хорошей девушкой, она в поиске. Лучше опиши твой типаж женщины.

— Хочешь на мою бывшую посмотреть? Я тебе фото завтра принесу.

— Да не сердись ты, Вова.

— А ты не лезь, дальше, чем тебя пускают, не суйся, понял?!

— Значит, ты ещё не отошёл. Я ж не со зла.

— Прости. Не люблю я о личной жизни говорить.

— Да не за что прощать. Не переболел ты просто. Ещё не выздоравливаешь. Только отношение моё к тебе не меняется. Ты ж как сын мне, старший.

— Семёныч, ты старше меня на каких-то шесть лет. Я давно не маленький.

— Разве в возрасте дело? Нет, не в возрасте. Ты душой одинокий, а отогреть тебя некому.

— Ну не встретилась мне такая, как твоя Вера.

— Вижу, а жаль. Хочешь, я тебе анекдот про «скорую» расскажу?

— Рассказывай.

— Приезжает врач на вызов, а там девушка, двадцать один год: «Доктор, у меня наверное простатит!» Врач в шоке, а та: «Да, я посмотрела в интернете, все симптомы совпадают — затрудненное мочеиспускание, боли в паховой области…» Врач ей: «Могу вас обрадовать, у вас точно не простатит», — «А что же?!» — «Острая гонорея, всего навсего».

Поржали оба, искренне так. Потом Вера Петровна пожаловала с бутербродами, а уж как ушла, так труп после огнестрела привезли, и не один, а два, по штуке на рыло.

Домой Владимир попал поздно, надо было ещё в магазин заскочить, поесть чего купить. Зато готовить уже совсем не хотелось. Обошёлся яичницей. Глянул на часы. Надо бы к соседке зайти, узнать, как она.

Но не успел — в дверь позвонили.

— Владимир, не знаю вашего отчества… Помогите пожалуйста, я бабушке «скорую помощь» вызвала, там врач дурная приехала, теперь там кровищи столько, и всё течёт, а врач не знает, что делать.

Володя забыл закрыть дверь в свою квартиру и уже вбежал к соседке.

Мария Юрьевна лежала на кровати. Под её спиной было не меньше трёх подушек, под ключицей стояла игла, из которой ритмично брызгала ярко-алая артериальная кровь, орошая всё вокруг. Рядом с Марией Юрьевной по рации что-то нечленораздельное вещала девочка в костюме врача скорой помощи.