Чероки - [25]

— Что ты сказал?

— Я сказал: убавь звук, — повторил Кремье.

— Уже убавил, — сказал Гильвинек.

— Вот так оно лучше.

Гильвинек устремил на Кремье долгий взгляд, враждебный и одновременно восхищенный, завистливый, слегка даже почтительный, и возможный благодаря глухому автомобильному затору вокруг них, на замкнутом пространстве в два квадратных километра, потом вполголоса изрыгнул несколько ругательств, потом включил первую скорость, увидев, что гектары машин сдвинулись вперед на целый метр. Кремье снова погрузился в чтение журнала, а вернее, каталога «Мютюэль», предлагающего своим адептам предметы первой необходимости по сходным ценам.

— Ты что, не любишь музыку? — спросил Гильвинек.

— Да нет, — ответил Кремье, — не особенно.

Еще с четверть часа они двигались по кольцу с невозмутимой скоростью минутной стрелки на циферблате. Гильвинек то и дело перестраивался в другой ряд под тем предлогом, что так оно быстрее, а на самом деле, желая хоть чем-то себя занять. Добравшись до авеню Малакоф, они увидели прямо посреди шоссе машину, завалившуюся набок, и Гильвинек сказал: «Вот из-за этого ДТП мы и застряли!», хотя после этого ДТП ситуация к лучшему не изменилась. Возле Порт д’Итали они свернули с кольцевой дороги, надеясь проскочить к следующей заставе бульварами, носившими имена маршалов, но там была точно такая же безнадега — и тут даже Кремье начал нервничать. Тогда Гильвинек придумал, как срезать часть пути; в результате они долго крутились в районе Альфорвиля, петляя в лабиринте улиц и проспектов, и наконец были вынуждены, как простые смертные, спросить дорогу у своего же коллеги-полицейского. Спустя какое-то время они все-таки попали в Иври, а там уж довольно скоро нашли домик Фернана.

Кремье несколько раз дернул шнур звонка, свисавший с одного из столбов. Поскольку никакой реакции не воспоследовало, он толкнул створку ворот, расцарапал свою фланель в когтистых лапах розового куста, близкого к одичанию, и подошел к домику. Не успел он постучать, как из отверстия, проделанного в двери на уровне человеческой головы, высунулась длинная полая металлическая трубка и уперлась аккурат в кончик носа посетителя в сером.

— Кончайте, Фернан, это я, — сказал Кремье, — это всего лишь я.

— А этот краснорожий позади вас, — спросил напористый голос из-за двери, — что еще за тип этот краснорожий?

— Мой коллега, — объяснил Кремье, — и приятель.

— Знаем мы ваших приятелей, — откликнулся голос. — Знаем мы вас. Чего тебе надо?

— Да ничего, — сказал Кремье, — так просто, проезжал мимо…

— Нет, вы только его послушайте! — взревел голос. — Он мимо проезжал!

Тем не менее дуло медленно втянулось обратно в дыру, оставив на носу Кремье круглый белый отпечаток, а дверь в конце концов отворилась под звяканье цепочек, щелканье крючков и скрип засовов. Кремье прошел следом за недовольно бурчавшим стариком в комнату, сплошь заваленную книгами. Книги на полках закрывали стены до самого потолка, книги в шатких стопках стояли на полу, подпирая друг друга, как люди в метро в часы пик. Фернан сотворил из этого книжного скопления нечто вроде мебели: кубический метр книг образовал стол со столешницей, сложенной из томов большого формата; штабель пониже и подлинней служил скамьей, которая с привлечением ближайших стопок могла преобразиться и в кровать. Связки газет, благо они шире и мягче, можно было рассматривать как кресла. Кремье сел на одну такую связку, а Фернан расположился напротив, держа ружье на коленях. Гильвинек стоял у окна, заложив руки за спину и разглядывая сквозь мутное стекло прилегавший к дому огородик.

— Ну, как дела? — спросил Кремье.

— Да нет уже никаких дел, — ответил Фернан, — ни черта нет. Все кончено. Люди больше не читают.

— И все же тебе здесь неплохо живется. Ведь это практически настоящая деревня.

— Вам бы заняться своими артишоками, — посоветовал, не оборачиваясь, Гильвинек. — Тут холода обещали, неплохо бы накрыть ростки колпаками. А уж весной вы бы их прищепили…

— Ага, — буркнул Фернан, — хотя все равно я их не ем. Как его зовут, твоего коллегу?

— Гильвинек.

— Ну ясно, — усмехнулся Фернан. — Сам-то я из Бреста. Стало быть, вы мимо проезжали?

— Вот именно, — подтвердил Кремье, — проезжали мимо. Дай, думаю, загляну к тебе. Скажи, ты случайно ничего не слыхал за последние дни об одном типе по имени Шав?

— Ах вот вы зачем, — усмехнулся Фернан. — Так бы сразу и сказали. Значит, вы за этим ко мне пожаловали.

— Ну да, — признался Кремье, — за этим.

— А что тебе от него надо?

— Да ничего, — уклончиво ответил Кремье, — ну, почти ничего. Возможно, он знает человека, которого ищут… которого мы ищем. Ну вот и расспрашиваем кого можем, там и сям, вдруг что-нибудь путное услышим. Ты же знаешь, как это делается.

Фернан сверлил взглядом Кремье в наступившей тишине, слегка нарушаемой Гильвинеком, который решил наконец сесть и теперь перелистывал свое сиденье. Внезапно старик встал и, отступив к порогу, направил ружье на двоих полицейских.

— А ну убирайтесь, — скомандовал он, мотнув подбородком в сторону выхода. — Вон отсюда. Я уже не очень-то молод, но зря вы надеетесь, что я позволю вам являться в мой дом и морочить мне голову. Давайте-ка, освобождайте помещение. И поживей!