Черный зверь - [27]
Я взял ее на руки и отнес в спальню. Там положил и постель и накрыл одеялом. Но даже из-под одеяла было bh;j но, что ее бьет дрожь. Я чисто механически пощупал ее лоб. Холодный, как у трупа.
— Посиди со мной здесь, рядом, — пробормотала она совсем детским голосом и закрыла глаза. Я придвинул к кровати кресло, сел в него и уставился на полную луну, глядящую в окно шестого этажа гостиницы. Что происходило, уже не думал. Человеку было плохо, и человеку нужен был я.
Лиза в самом деле спала. Это было очень странно, учитывая хотя бы то, что вампиры должны спать днем. Но может быть, она потеряла сознание?
Я осторожно наклонился над ней. Вроде дышит. Ну и пускай спит. Я вышел из спальни, зашел в ванную и достал сотовый.
— Со мной все в порядке.
— Угу… — промычал Андрей и положил трубку. Я повертел в руках телефон, думая, чтобы с ним еще сделать. А что можно сделать с телефоном в четыре часа утра? Я сунул его в карман и вернулся в спальню.
С Лизой происходило что-то странное. Ее трясло крупной дрожью, она не открывала глаз, сжавшись клубком, стонала сквозь зубы. Я присел на край кровати и позвал:
— Лиза… Тебе нужен врач.
— Мне не нужен врач… — простонала она. И вдруг понял — да она же обычная наркоманка! Ее просто-напрос ломает…
— Что ты принимаешь?
— Я? Что я принимаю?.. — Она захрипела и обняла себя пуками. Я погладил ее по волосам.
Я сидел и гладил ее по лицу, по рукам, по мокрой холодной коже, не зная, что делать. Время шло, ничего не менялось. Я был готов, если надо, спуститься и купить ей все, что она захочет, но я не знал, что она принимает, а Лиза молча-да, уже даже не стоная. Но что-то я должен был сделать.
— Я на минутку, — шепнул я ей на ухо и быстро вышел. В ванной я намочил в горячей воде полотенце… И вдруг увидел свои руки. С них стекала вода, окрашенная в розовый цвет. Мои руки были в крови. На коже Лизы проступала не влага, это была кровь.
Я вернулся в комнату и тихо, но уверенно сказал:
— Я вызываю врача.
— Нет! — Лиза распахнула глаза и отбросила одеяло. — Со мной все нормально.
Она, не отпуская мой взгляд, расстегнула свою блузку, стянула юбку и осталась в одном белье.
Задернутые шторы не пропускали даже лунный свет, но мои глаза давно привыкли к темноте. Я различал все, что нужно: ее фигурка была изумительна, Лиза изгибалась в каких-то немыслимых позах и уже не казалась мне отталкивающей. Я забыл обо всем, я хотел только одно — обнять ее, гладить, целовать…
Я опустился рядом на постель и прижал Лизу к себе. Со мной происходило что-то непонятное, я словно отключился, но находился в сознании. Она ласкала меня своими руками, и ничего более приятного я не испытывал никогда в жизни. Я не чувствовал ничего, кроме этих рук, совсем не казавшихся мне холодными, а ее губы даже были горячими. Ее губы целовали мою шею, их горячие прикосновения почти обжигали-Запиликал телефон. Все мгновенно вернулось на свои места. Я очнулся от забытья, чувствуя себя в холодных объятиях трупа. Шея болела, в нее словно вцепился…
Я заорал от ужаса! Лиза вцепилась в меня как клещ, при сосалась к моей шее и цедила мою кровь!
Я нащупал ее лицо, сдавил скулы — она разжала челюсти и издала кошмарный ревущий звук. Я без труда оторвал о себя ее слабые руки и швырнул на кровать.
Лиза словно рыдала, извиваясь на простынях, вцепившись в них. Я, шумно дыша, приходил в себя. Горячая струя стекала по шее, и я бросился в ванну — там на стене висела аптечка.
Включив свет и встретившись в зеркале со своим отражением, я не узнал себя. Бледное лицо, выпученные глаза, измазанные в крови руки, рубашка, шея, залитая кровью. Раскрыв аптечку, сбрасывая на пол какие-то пузырьки, пачки таблеток, я нашел бинт, вату и остановил кровотечение.
Телефон в кармане джинсов все еще звонил — я только сейчас осознал этот звон, не перестававший все то время, что я боролся с Лизой.
— Да… — ответил я.
— Ты чего не звонишь, не подходишь?! — крикнул в трубку Андрей. — Я тут уже черт-те что думаю!
— А тут и происходит черт-те что, — ответил я.
— Ты в порядке?
— Да, — вдруг ответил я и выключил телефон.
Она пила кровь. Она пила человеческую кровь. Теперь я понимал, что имел в виду Навигатор, я понимал, что совершил глупость, возможно, стоившую мне жизни, и не одну глупость, а целую кучу.
Лиза затихла на простынях. Я стоял в дверях, боясь включать свет. Увидев все это при свете, я точно двинулся бы умом. Что мне с ней делать дальше, я не знал.
Я подошел ближе.
— Не вздумай делать глупостей, — сказал я громко, пытаясь прогнать свой страх. — Я вышибу тебе мозги не задумываясь.
— Мне нужна твоя кровь… — прошептала она.
— Знаешь, мне она тоже нужна, — ответил я и добавил зачем-то: — Дура сумасшедшая. Ты что, не понимаешь, что ты не в себе?
— Я не сумасшедшая. — Она поднялась с постели, и я отступил в сторону. — Мне нужна часть твоей крови. Иначе…
— Что иначе?
Лиза отвела в сторону штору. Лучик восходящего солнца воспользовался этим и проскользнул в комнату. Он не мог осветить ее как следует, но я увидел…
Лиза подставила руку под этот лучик. Кожа в том месте, где он ее осветил, покраснела, заблестела, задымилась и вспучилась волдырями. Волдыри набухали…
В нашей жизни ничего не предопределено заранее. Никакие Сатурны с Юпитерами не несут ответственности за наши судьбы. Лишь досадные совпадения заставляют нас верить в обратное. Однако, именно такая цепочка досадных совпадений и привела Семёна к столкновению с тем, что он двадцать пять лет считал выдумкой и бреднями. Но как взмах крыла бабочки может вызвать шторм на другом континенте, так и новые обстоятельства ведут к новым испытаниям. Иногда и к таким, с которыми справиться может далеко не каждый.
В захватывающем продолжении фэнтези «Ярко пылающая тень», которое журнал Justine охарактеризовал как «щепотка Гарри Поттера с изрядной примесью чертовщинки», главная героиня, Генриетта Хоуэл, стремится спасти своего любимого, но его темная магия может стать для нее погибелью.
В мире, где у женщин нет прав, сестрам Серине и Номи Тиссаро уготованы две совершенно разные судьбы: одной суждено блистать во дворце, другой – томиться в тюрьме. Серина растет в уверенности, что однажды она станет Грацией – тихой, покорной девушкой, идеальной спутницей Наследника. Однако по воле случая место Серины занимает ее упрямая и непослушная младшая сестра Номи…
Маринке двенадцать лет, и она очень хочет, чтобы у нее наконец-то появились друзья. Настоящие, а не избушка на курьих ножках. Конечно, и с ней можно поиграть в догонялки и прятки, но живой человек, согласитесь, куда лучше! Увы, найти друга невозможно, когда твой дом не стоит на месте, а твоя бабушка, точнее Баба-яга, каждую ночь провожает мёртвых в потусторонний мир. Маринка должна стать следующей Ягой, но точно знает ― это не ее судьба. Ее судьба ― в мире живых людей.Следуя за своими желаниями, однажды она обнаруживает, что любимая бабушка куда-то исчезла, мертвые больше не приходят к избушке, и Великий жизненный цикл нарушился.
Сказка или быль? Что же происходит? Мегаполис Тридевятинск живет своей обычной жизнью, но Сергей Соловьёв чувствует, что с этим городом что-то не так. Какую тайну скрывает славный город Тридевятинск? Автор обложки – Сергей Сидоренко.
Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.
Рассказ о мрачном безрадостном мире, в котором правит бал серость и посредственность. Люди с интеллектом выше среднего вынуждены скрываться от властей и проводить опасные дорогостоящие операции на мозг, чтобы стать как все...
Если после смерти вас встречает Кафка, то, возможно, вы были не плохим писателем при жизни… и вы попали в ад.
…Порой стюардессе казалось, что автобус вместил всех оставшихся на Земле и везет их в никуда.
Главный герой рассказа, Hик, получил от своей девушки с поцелуем черную метку – небольшой чип, делавшей обладателя жертвой, дичью, за которой охотится вся страна. И странное дело, только теперь Hик начал жить.