Черный ворон - [5]

Силовой кабель в помещении котельной из соединительной коробки разбегался на тэны, но коробка была скрыта канистрой с растворителем и тряпками. Убрав все лишнее, Василий увидел, что коробка обуглена, а на месте короткого замыкания вмятина на кабеле. Конечно, отделочники могли что – то тяжелое уронить на кабель, а канистру просто забыли с тряпками. Хозяйке повезло, что защита сработала раньше, чем вспыхнула горючка. Дом отделан вагонкой, сам из бруса, хоть обложен кирпичом. Вышел покурить, скормил собакам сухарь, что от Пирата остался. У хозяйственных построек стоял остов сгоревшей машины, а на нем копошился черный ворон.

– Везде найдешь! – ворону.

Василий взял инструменты из пикапа, кофточку с косынкой, собаки учуяли запах, радостно повизгивали, стараясь добраться до вещей. Старательно зачистил провода, соединил, проверил тэны под нагрузкой, все работало исправно.

– Забыли, Зинаида, кофточку. Но вам без нее лучше! – комплимент сомнительный, но попал в цель. Зарделась, улыбнулась, хороша!

– Вам, Василий, спасибо огромное! Кто делал теперь неизвестно, а местные сети не хотят этим заниматься. Мойте руки и отметим мое второе рождение.

– За встречу, Василий! Бог привел вас вчера на мое счастье!

– За вас, Зинаида, вы роскошная женщина! Дом хороший!

– Вот говорю старшему сыну, как дом бросить? Сама с проектом, обустраивала, мебель покупала. Не жадная, детдомовская. Так хотелось свой угол, семью. Старший редко приезжает, младший в областном центре, на художника учился, да бросил. Навещает, когда деньги нужны. Парень хороший, но кампания у них, продвинутая. А у вас есть родственники?

– Сестра замужем, далеко живет. От родителей квартира осталась в областном городе, вчера возвращался оттуда.

– Почему не остались? Как же вы живите?

– Как отец наказывал, терплю и не ломаюсь!

У Зины забилось сердце, как несправедлива жизнь к этому мужественному человеку, захотелось матерински обнять, приласкать. Обняла, поцеловала, он ответил. Закружилась голова, страсть вмиг одолела материнские чувства. Выскользнув из платья, сняла с Василия рубашку и жадно целовала лицо, грудь. Подтолкнув Василия на тахту, легла сверху, быстро погрузило его достоинство в свое влажное от нетерпенья лоно. Охнула, задвигала бедрами. Перед глазами Василия ритмично покачивались полные груди с крупными сосками. Женщина не похожа ни на одну, что встречал раньше. Она – единственная! Она – моя!

Приподнялся, сжал грудь и целовал, целовал. От такой ласки женщина вскрикнула, по телу прошли судороги. Толчки длились и все слабели, как и тело, только что, выгибавшиеся струной.

– Миленький, как хорошо! Сейчас, сейчас, подожди минуточку! Космос!

Василий на пол – пути, но терпеливо ждал. Затем властно перевернул Зинаиду на спину, она жадно приняла его в себя. Уверенно двигался, набирая темп, но влажное лоно оттягивало наступление пика. Лицо женщины, шея, грудь покрывал румянец, с закрытыми глазами она впитывала минуты наслаждения, двигалась навстречу со стонами, обхватила Василия руками, ногами. Впечатанная мужчиной в тахту, она почувствовала извержение, еще и еще.

Загнали пикап во двор, пили вино в беседке, Василий курил.

– Вася, переезжай ко мне жить, а?

– В качестве кого?

– А ты позови замуж, я согласная! – Рассмеялась, но взгляд серьезный.

– Не предохранялись, а вдруг беременность?

– От настоящего мужчины рожу обязательно! Не позовешь замуж – сама ребеночка подниму, у меня денег много!

– И откуда капиталы?

– Муж добывал, а я на счета раскладывала. Мне все равно как добывал, на нем грех! Я и на церковь жертвовала, и ребятам своим помогаю, да и так кто попросит, без отдачи.

За ночь еще пару раз просыпались и тискали друг дружку, хорошо было вместе, изнемогали. Утром Василий встал раньше, Зинаида встрепенулась.

– Ты куда?

– Собаку надо покормить и с батюшкой повидаться.

– Приезжайте на обед, мясо буду жарить на решетке.

Отца Анатолия овчарки пропустили только с Зинаидой, видно здесь не бывал раньше. Стали осматривать сгоревшую машину, нашли подпиленную тормозную трубку. Металлическая, не сгорела. Не специалиста проделки, дилетанта. Показал Василий и кабель с растворителем. Обедали, почти молча, разговоры о погоде, каждый думал о своем. Хвалили хозяйку, та не ходила – летала! Уехали вдвоем, Василий обещал вернуться к вечеру.

– Что скажешь, батюшка?

– Мы, конечно, не дознаватели, но умысел есть. Думаешь сын?

– Кто – то из сыновей, они же наследники.

– Старший сын в достатке живет.

– Денег много никогда не бывает! Люди сейчас другие.

– Может кто – то и около младшего вьется, знает, как с него взять.

– Чужие бы напрямую угрожали.

– Тебе надо срочно уезжать. Лакомый кусочек, чтоб подставить!

– Сбежать и бросить женщину?

– Этим ты ее сбережешь! У меня сослуживец в районе ЧОПом командует, пару охранников сразу же приставим. Дом продать и сыновьям поровну, со счетов по доле. Жизнь дороже, да и как сказать матери про сыновей – не поверит!

– Галстук умеешь завязывать, святой отец? Поеду предложение делать Зинаиде Григорьевне, уже больше года такая женщина в трауре!

Из пикапа вышел с шампанским и букетом роз седоватый джентльмен с тросточкой, почти не хромая, нажал звонок. Стук каблучков по дорожке, стук сердца в груди.