Черный ветер - [62]

— Вот что я тебе скажу, бабуин озабоченный, — зарычал он свирепо, — если ты еще хоть раз упомянешь моих девочек в моем присутствии, я сделаю так, что ты не сможешь снять ни цента ни со своего банковского счета, ни со своих кредитных карточек. Твое имя появится во всех черных списках в стране, и тебе не хватит полудюжины жизней, чтобы отмыться от той грязи, в которой я тебя вываляю!

Дирк выслушал страстный монолог Йегера с открытым ртом и округлившимися от изумления глазами, а когда тот выдохся, так расхохотался, что даже прослезился. До Хайрема, наконец, дошло, что его разыграли, как последнего лоха. Он тоже заулыбался — вначале робко, потом во всю ширь, а под конец и вовсе присоединился к Дирку.

— Признайся, здорово я тебя подловил! — подмигнул, отсмеявшись, Дирк. — А за дочек не беспокойся, я сам за них кому хочешь глотку перегрызу, ты только свистни! Но я к тебе действительно с просьбой. Можете уделить мне немного времени? Ты и Макс, я имею в виду. Хотелось бы кое-что выяснить, прежде чем я отправлюсь на ковер к Руди Ганну.

— Совсем другой разговор, — одобрительно кивнул Йегер. С сожалением отложив в сторону медвежий коготь, он придвинул клавиатуру поближе и пустил в ход обе руки и все десять пальцев, целиком сосредоточившись на вызове своего виртуального двойника в образе прекрасной женщины по имени Макс.

Макс была не просто электронным секретарем, помощником и советчиком, имеющимся в распоряжении каждого мало-мальски квалифицированного программиста, а вполне самостоятельным и обладающим собственной индивидуальностью искусственным интеллектом. Виртуальным интерфейсом Макс служило трехмерное голографическое изображение. Любимое детище гениального мозга Хайрема Йегера получило при сотворении не только облик его жены Элси, но и тембр ее обворожительного голоса, а также некоторые характерные черты ее личности и характера.

На возвышенной платформе напротив консоли внезапно возникла очаровательная молодая женщина с каштановыми волосами и большими топазовыми глазами, весьма соблазнительно и совсем необременительно одетая в узенький топик и неприлично короткую кожаную юбку.

— Доброе утро, джентльмены, — проворковала голограмма.

— Хай, Макс. Ты помнишь молодого Дирка Питта?

— Еще бы! Рада видеть тебя снова, Дирк.

— Отлично выглядишь, Макс.

— Могу и получше, если только Хайрем прекратит наряжать меня, как Бритни Спирс! — вызывающе бросила она, томно поглаживая руками свое полуобнаженное тело.

— Ладно, не заводись, завтра придумаем что-нибудь, — пообещал Йегер.

— Спасибо, дорогой, — нежно промурлыкала красотка и послала ему воздушный поцелуй.

— Так о чем ты хотел побеседовать с Макс? — напомнил Питту о цели визита Хайрем.

— Макс, что тебе известно о создании и применении японцами химического и биологического оружия в период Второй мировой войны?

Девушка на мгновение задумалась. Вероятно, заданный вопрос затронул слишком большие массивы информации, чтобы дать на него немедленный ответ. Не ограничиваясь морской тематикой, Йегер закачал в сеть НУМА — и в блоки памяти Макс соответственно — не только всю доступную через Интернет информацию, но и содержимое засекреченных файлов государственных, корпоративных и частных баз данных по всему миру, к которым сумел подобрать ключик или волшебное слово. Вот через все эти дебри громоздящихся друг на друге терабайтов и продиралась сейчас хрупкая молодая женщина, по крупицам собирая все, что имело бы отношение к затронутой вопросом теме. Закончив выборку, Макс начала методично излагать добытые и уже разложенные по полочкам в хронологическом и смысловом порядке факты:

— Японская военщина до и во время войны проводила широкомасштабные исследовательские работы по разработке и созданию новых видов химического, бактериологического и биологического оружия. Предварительные исследования и практические испытания велись, главным образом, на территории Маньчжурии, оккупированной войсками императорской армии еще в тысяча девятьсот тридцать первом году. Многочисленные лаборатории и экспериментальные центры маскировались под фермы, лесопилки и другие внешне безобидные строения. Испытывались готовые боевые вещества на китайских пленных, подвергавшихся воздействию разнообразных токсинов и газов и насильственному заражению возбудителями различных инфекционных заболеваний. Все работы велись под эгидой армии. Воинское подразделение пятьсот шестнадцать, размещенное в Цицикаре, курировало, контролировало и охраняло крупнейший в Северо-Восточном Китае комплекс по разработке, созданию и испытаниям химического оружия, но производилось оно исключительно на территории самой Японии. В Чанчуне и Пинфане, под надзором подразделений сто и семьсот тридцать один соответственно, действовали такие же комплексы, только занимавшиеся бактериологическим и биологическим оружием. По сути дела, все эти центры, лаборатории и комплексы были тюрьмами и концлагерями, в которых контингент заключенных пополнялся за счет задержанных местной полицией преступников и деклассированных элементов. Ни один из тех мелких воришек, нищих и бродяг даже не подозревал, что карой за незначительное правонарушение им будет смерть. Выжили и дожили до конца войны считаные единицы.