«Черный туман» - [80]
– Бредит, – сказала Веретеницына.
– Сделай ему укол.
– Уже сделала. Ногу перебило. Осколком. Рана большая. Кость… – Голос у Веретеницыной дрожал.
Когда она закончила перевязку, Воронцов посмотрел на нее и сказал:
– Зачем ты сюда пришла?
И она вдруг улыбнулась. Он знал, что она подумала.
– Ладно, иди помоги Екименкову. Старшего лейтенанта Нелюбина поручаю тебе. Головой за него… Поняла? Скажи Екименкову, чтобы собрал всех свободных коней. Раненых – на коней и в середину колонны.
– Все поняла, – ответила Веретеницына, задерживая на нем взгляд.
– Иди, иди, – отмахнулся от ее глаз Воронцов.
И откуда у нее столько сил, подумал он, провожая своего санинструктора взглядом.
Кондратий Герасимович лежал на плащ-палатке и тяжело дышал. Небритые щеки его раздувались, будто он хотел что-то сказать, но всякий раз передумывал. Наконец, открыл глаза. Дыхание стало ровнее и не таким шумным.
– Вот, ектыть, кажись, отвоевался, – словно очнувшись от дурного сна, конец которого еще предстоит пережить, заговорил он хриплым опавшим стариковским голосом. – Нога-то, Сашка, моя… Совсем отбило? Или еще держится?
– Держится, Кондратий Герасимович, держится, – успокоил его Воронцов.
– Вот как они нас припутали… Грамотно. Ты капитану этому особо не доверяй. Ему что… Сашка, – вдруг позвал он совсем другим голосом, – вытащи меня, старика. Христом богом молю, не брось. Не хочу в этих болотах лежать. Неприютно тут. Деревню свою повидать хочу.
– Повидаешь, повидаешь ты свою деревню, Кондратий Герасимович. Никто тебя не бросит. Всех раненых вытащим. Сейчас немного отдохнем и – в путь. Ты ж сам сказал, что проход свободен.
– Был свободен. Минометы вон тоже молчали. А как мы пошли через протоку…
– Пить хочешь?
– А какое у тебя питье? Водочки бы…
– Есть и водочка. – Воронцов отвинтил колпачок фляжки и подал Нелюбину. Потом сделал несколько глотков сам.
– Загробное царство, может, и есть, – снова заговорил Нелюбин. – А мне в царство не надо. Все одно царями там не нам сидеть. Мы народ простой. В деревню хочу. В свои Нелюбичи. К бабам своим. К детям. На солнышке погреться… По пашне весной походить. Ты слышишь меня, Сашка? Черт с ней, с немкой…
Северо-западнее, в сосняке, куда ушла группа старшего сержанта Численко, одиночным выстрелом резко, как пробойником по тугому металлу, стукнула мосинская винтовка. Никто ей не отозвался. Винтовочный выстрел будто заткнул какую-то дыру, после чего на болотах и в сосновом бору наступила тишина. И как только она, эта неестественная тишина, разлеглась вокруг, Воронцов почувствовал, что тот, кто все эти дни шел по их следам, совсем рядом.
IV. Вечер третьего дня
Глава двадцать девятая
Старший сержант Численко был на войне человеком опытным. Когда он получил задание, сразу прикинул, во что это ему и его группе обойдется по времени. До Малых Василей километра полтора. Идти придется не напрямую. Значит, умножай еще на полтора. Перед уходом взглянул на карту командира и наметил для себя примерный маршрут движения. Лесом, и только лесом. Никаких дорог и троп, где можно встретить и немцев, и полицаев, и людей из бригады обер-бургомистра Каминского, и черт знает кого.
Он шел вторым. Впереди – Лучников. Лучников время от времени оглядывался, и Численко жестом руки и взглядом указывал ему дальнейшее направление движения. Следом шмыгал сырым комбинезоном Сороковетов. Замыкал их небольшую колонну Колобаев. Колобаеву он приказал немного отстать, внимательнее слушать лес и через головы просматривать их маршрут. Трехкратная оптика снайперского прицела вполне позволяла это делать.
В какой-то момент Численко даже не успел понять, как это произошло, Колобаев вдруг оказался впереди их и немного правее. Снайпер встал из зарослей черничника, сделал знак рукой: «Всем залечь и замереть», и сам опустился на корточки. Через минуту в однообразной тишине леса, заполненного птичьим гомоном и верховым шорохом ветра, послышались приглушенные голоса. Разговаривали немцы. Численко ошибиться не мог. Немцы. Он забеспокоился и приподнялся: где его снайпер? Колобаев по-прежнему сидел в черничнике, неподвижный, как муравейник. Потом медленно поднял винтовку, плотно забинтованную камуфляжной лентой, мягко передвинул затвор и долго целился. А может, выжидал.
Колобаев не целился и не выжидал. Он наблюдал.
Немец был один. Вот он отключил рацию и ловко забросил ее за спину. Потом собрал какой-то провод, сунул его за пазуху. Винтовка его висела на сосне, на сухом суку.
Колобаев убедился в том, что он один, и подвел перекрестье прицела под подбородок. Промахнуться с такого расстояния невозможно – не больше ста пятидесяти шагов. Такую цель можно снять и без оптики.
Выстрел прозвучал неожиданно громко, так что Численко вздрогнул и невольно сунулся лицом в черничник. Но тут же осмотрелся, сделал рукой знак Лучникову. Тот сразу вскочил и быстро побежал к дальней сосне, где мгновение назад стоял немец. Вскоре оттуда послышался неумелый крик кедровки, и они все разом поднялись из зарослей черничника и быстро пошли вперед.
Стороной, над болотами, пролетела пара истребителей. За деревьями невозможно было разобрать, чьи.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
![Комбинации против Хода Истории[сборник повестей]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Сборник исторических рассказов о гражданской войне между красными и белыми с точки зрения добровольца Народной Армии КомУча.Сборник вышел на русском языке в Германии: Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e. V., Berlin — Brandenburg, 1997.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Студент филфака, красноармеец Сергей Суров с осени 1941 г. переживает все тяготы и лишения немецкого плена. Оставив позади страшные будни непосильного труда, издевательств и безысходности, ценой невероятных усилий он совершает побег с острова Рюген до берегов Норвегии…Повесть автобиографична.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.