«Черный туман» - [33]
Калюжный ступил на плоскость, осмотрел пробоины. «Лавочкину» досталось и от зенитного огня «двадцатимиллиметровок», и от пулеметного. Он заглянул в кабину. И сразу увидел странный прибор, закрепленный на приборной доске справа. Надписи по-английски.
Калюжный отжал защелки. Прибор легко вышел из ниши. От него под приборную доску тянулся провод. Ага, вот и соединение. Калюжный отжал клемму, и провод упал вниз. Он оглянулся на протоку. Время еще было. Рогуля стоял в долбленке во весь рост и торопливо работал шестом. Лодка под ним пошатывалась, казалась совсем крошечной. Вскоре шест Рогули и его сгорбленная фигура в немецкой накидке исчезли в ольхах и зарослях ивняка. Надо было торопиться. И Калюжный вначале забросал травой след скольжения самолета, потом наломал еловых лапок и завалил ими плоскости и центроплан. Рогуля вернулся, когда он тщательно укладывал лапник на капот, стараясь спрятать погнутый винт и кок винта, окрашенный в красный цвет.
– Ты что, Стрелок? Бросай эту хреновину! Поехали! У меня душа не на месте.
– Давай, Василь, не стой. Помогай. Быстрей закончим, скорей в путь двинемся, – не глядя на напарника, ответил Калюжный.
Рогуля выругался, вылез из долбленки, пошарил под доской кормового сиденья и вытащил небольшой топор.
Вдвоем работа пошла куда спорее. Рогуля подрубал молодые осинки и елочки. Калюжный плотно обставлял ими фюзеляж, прятал антенну.
– Вот, порядок. Теперь он не виден ни с земли, ни с воздуха.
– Тому, кто искать его не будет, может, и не виден. – И Рогуля недоверчиво покосился на самолет, надежно заваленный сучьями, ельником и сухим камышом.
– Ты где его оставил? – спросил Калюжный, когда они, стороной минуя Винокурню и обе дамбы, толкались в два шеста к усадьбам заброшенного хутора, где оставили лошадей.
– На телегу положил. Тяжелый. Видать, командование хорошо летчиков кормит. А?
– Я не летчик, я – стрелок.
– И что, у тебя паек другой был? У тебя вот тоже патрет широкий. – И Рогуля посмотрел на Калюжного так, как будто сравнивал его с тем, кого только что уложил на свою телегу, прикрыв немецким одеялом. – И потом, ты ж тоже летал!
– Я – стрелок. Я лечу как пассажир. В бою работаю совсем немного. Несколько очередей – и вся моя война. А командир постоянно в напряжении. Вначале взлет. С полным боекомплектом – это тебе не из окопа выскочить… А там сразу – в строй. И держи порядок до самой линии фронта. Над передовой смотри, чтобы тебя не сбили зенитки. Разорвался, к примеру, зенитный снаряд, так ты, если опытный пилот и не трус, машину к нему бросай. Осколки – это уже не так страшно. Страшно, если тебя зенитки от строя отобьют и уже прицельно, одного, добивать начнут. Зенитный снаряд опасен при прямом попадании. Потом – выход на цель и штурмовка. И опять – смотри в оба, чтобы и порядок в строю держать, и чтобы тебя немецкие истребители на встречном курсе не свалили. А мое дело – верхнюю полусферу прикрывать да по сторонам головой крутить и докладывать командиру, если вдруг появятся «мессеры».
– И много ты этих «мессеров» сбил?
– Двух сбил. А много это или мало, смотря как считать. Да, одного командир снес! Мы тогда работали над переправой. Построили «карусель» и пошли долбить понтоны и колонну грузовиков. А немец, шустрый такой, гад, вскочил в строй и уже начал нашему ведущему в хвост пристраиваться. Иван Тимофеевич как дал из всех бортовых огневых систем – так и отлетели плоскости у того ганса.
– Послушать тебя, Стрелок, так только вы их и сбивали. А сколько мне наблюдать пришлось, так всегда падали наши. Схватились, завертелись, глядишь, пошел один вниз, задымил. Немцы регочут, рады. Рус капут!
– Сбивали и нас. Нас четыре раза валили. На четвертом командир погиб. И мне бы конец, если бы не Лида.
– Да. Судьба. А ведь ты ее бомбил. Лиду с дитем. Всю ее родню, всю деревню там, на Яровщинском большаке, положил.
Долбленка хрустнула носом в сухие будылья пологого берега и остановилась, сразу осев и отяжелев. Они спрыгнули в камыши. Быстро замаскировали лодку. Отбросили в сторону шесты.
Когда уже пробирались к своему хутору кратчайшей лесной дорогой, Калюжный откинул край одеяла и внимательно осмотрел повязку на ноге летчика.
– Видал? Забинтовал себя так, как будто всю жизнь этим занимался. Не всякая медсестра в госпитале так сможет. И бинт какой-то странный…
Но Рогуля не поддержал разговора Калюжного и заговорил совершенно о другом.
– Вот куда его теперь девать? Слышь, Стрелок, нельзя его везти на хутор. Наживем беду.
Чем ближе подъезжали к Чернавичам, тем мрачнее и беспокойнее становился Рогуля.
– Ты, Василь, давай поезжай потихоньку. А я догоню… – И Калюжный свернул к оврагу.
Когда тот спустя некоторое время вернулся, внимательный глаз Рогули не обнаружил притороченного к седлу зеленого ящичка с рычажками и циферблатами, похожими на часы. Но спрашивать Стрелка ни о чем не стал. Сделал вид, что ничего такого не заметил. И подумал про себя: все считают Василя Рогулю дураком…
Раненый зашевелился. Видимо, он уже давно пришел в себя.
Рогуля остановил коня. Достал фляжку и поднес ее к губам летчика. Тот сделал несколько жадных глотков и едва заметно кивнул.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.