Черный тан - [39]
— Не хочешь выпить, Тристан? — Ответа не последовало, и она налила ему лимонада. Потом поставила стакан на поднос вместе со своей выпивкой. — Ну, что ты думаешь о моем скромном…
Закончить вопрос ей не удалось.
Тристан стоял посреди гостиной, уставившись на какой-то предмет, который он взял с камина. На лице его была смесь ужаса, изумления и благоговейного страха. Костяшки пальцев побелели от напряжения в том месте, где он вцепился в филигранную окантовку рамки.
— Что случилось? — прошептала она.
— Беатрис. — Тристан поднял глаза, и краска сбежала с его лица, когда он протянул ей фотографию. — Откуда у тебя портрет моего отца?
ГЛАВА 6
Джал не часто испытывал чувство неуверенности в себе. Фактически только одна женщина в целом мире могла вызвать у него такое чувство, и сейчас он смотрел на нее. Вернее, не на нее, а на ее изображение.
— Как это исчез? Куда он мог уйти?
Изображение высокой красивой женщины слегка мигнуло, потому что богиня Фирр потеряла фокус. Колдовала она далеко в Северных землях, используя кровь несчастной блудницы в качестве проводника. Очень быстрое и грязное колдовство. Взгляд Джала не отрывался от лежавшего на полу алебастрово-белого трупа, из которого поднималось изображение его матери, словно призрак души девушки. Впрочем, несчастная никогда не обладала таким величием и внутренним злом.
Джал вздохнул. Нельзя сказать, что он испытывал угрызения совести или жалость к девушке, несмотря на то, что она пару ночей согревала его постель, пока Джал жил в борделе. Фирр могла и не прибегать к такому методу. В конце концов, она богиня. Но нет, все приготовления она обычно оставляла ему. Фирр сказала, что скоро придет. Так скоро, как только Джалу удастся упрочить свои позиции в Сулис Море. Но сейчас, казалось, она не очень спешила. Может, не соскучилась по нему?
Джал почувствовал, как защемило сердце при мысли, что у нее мог появиться новый любовник.
Теперь еще возникли осложнения с Риган. Джал был уверен, что она успокоится и все поймет, а пока переехал в бордель, чтобы не попадаться Риган на глаза в течение нескольких недель. Он поплотнее завернулся в одеяло, вздрагивая от холода. Девушка пришла, чтобы разжечь огонь, и с его стороны было непредусмотрительно убить ее раньше, чем она закончила свою работу.
— Какое имеет значение, куда он делся? Я рад избавиться от проклятого карлика, — пожал он плечами. — Его сестра Риган гораздо более податлива. Что-то есть в этой девушке… Думаю, она может быть полезной.
Фирр холодно смотрела на Джала, и на какую-то секунду ему показалось, что на лице матери промелькнуло что-то вроде страха.
— Тристан мог отправиться на поиски своего отца, — просто сказала она.
— Талискера? Ну и что здесь такого? Сейчас он, наверное, уже почти старик. Какое это имеет значение? — Джал более пристально посмотрел на зыбкое изображение. — Или я что-то упустил?
— Нет, — успокоила его Фирр, — нет. Ты давно видел Алессандро Чаплина?
— Кого?
— Сеаннаха. Его надо арестовать и пытать, если он в Сулис Море. Ему, без сомнения, известно, куда исчез Тристан. Хочешь мне еще что-нибудь сказать?
Джал заколебался. Ему не хотелось, чтобы мать узнала о том, что он ищет ожерелье и пока еще не решил, что делать дальше. Но с его стороны было бы глупо не учесть, что Фирр будет следить за каждым его движением.
— Нет, ничего важного, Фирр, — улыбнулся он.
В комнате вдруг стало теплее, и в массивном камине само собой неожиданно вспыхнуло голубое пламя. Фирр хищно улыбнулась.
— Тогда иди ко мне, мой мальчик.
Распахнув объятия, она волшебным образом освободилась от одежды. Обнаженное тело мерцало в свете голубого огня, длинные темные волосы струились по плечам и груди, казалось, она плавает в воздухе. Джал сбросил одежду на пол, ему больше не было холодно. Возбужденный до предела, он шагнул вперед, чтобы его окутал огонь. Дыхание участилось, биение сердца звучало в ушах, словно морской прибой. После Джал лежал на коврике у камина с закрытыми глазами, наслаждаясь теплом. Его блаженные вздохи прерывались тихим потрескиванием пламени в камине. Он знал, что следует быть очень осторожным. Левой ногой Джал коснулся холодной лодыжки мертвой девушки. Над ним появилось лицо Фирр, зыбкое, словно во сне, а ее голос проносился по его сознанию, словно бриз.
— Ты не должен лгать своей матери, Джал.
Она наклонилась и поцеловала его долгим крепким поцелуем. Настолько крепким, что он вскрикнул, когда из губы на щеку брызнул теплый фонтанчик крови. Он услышал ее смех, знакомый порочный смех, а потом мир взорвался…
Риган знала, что люди говорят о ней, не в лицо, конечно. Ходили слухи, что она убила Тристана. Некуда было деться от обвиняющих взглядов слуг и горожан, когда они кланялись, пресмыкались и шаркали ногами с каким-то новым чувством страха перед своей правительницей, но никто открыто не осмеливался спросить ее о брате. Несмотря на факт, что это в общем-то было в ее интересах, Риган безмерно раздражало такое положение вещей. Никто не заговаривал о Тристане до тех пор, пока она сама этого не делала, и очень скоро уже казалось, что он вообще никогда не существовал. Иногда Риган специально упоминала имя брата, чтобы увидеть, как на лицах слуг появляется тень сожаления. Это было своего рода пыткой, которую она придумала, чтобы наказать себя.
Говорят — некогда Светлые боги мира Сатра послали на помощь людям, что сражались с Темными богами, могущественных воинов Неведомого клана. И потерпели Темные поражение, и был их предводитель Корвус надежно заточен на многие века…А еще говорят — уходя, воины Неведомого клана унесли с собой драгоценность Бразнаир, способную воскрешать павших. Но придет час — и вернется Бразнаир, чтобы в черные для Сутры дни привести из иных миров великого героя Талискера — спасителя людей исидов…Теперь, когда вырвался на волю Корвус, одержимый жаждой мести, настало время исполниться пророчеству, и оно начало исполняться.
Десятилетия минули с тех пор, как пришел в мир Сутры из мира Земли великий герой Дункан Талискер, дважды победивший в схватке с Темными богами, уничтоживший их предводителя — безжалостного Корвуса — и его наследника тана Джапа, но теперь в Сутру пришла новая беда — ведь военачальник варваров-завоевателей случайно пробудил к жизни странного демона-некроманта, обращающего мертвецов в чудовищных монстров. Перед этой опасностью бессильны и люди, и сиды. И Дункан Талискер вынужден опять вступить в схватку со Злом…
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Пролилась кровь эльфов и настал Час Презрения. Время, когда предателем может оказаться любой и когда никому нельзя верить. Войны, заговоры, мятежи, интриги. Все против всех и каждый за себя. Но по-прежнему таинственно сплетены судьбы ведьмака Геральта, чародейки Йеннифэр и Дочери Старшей Крови, княжны Цириллы…
Цири, дитя Предназначения, заплутала между мирами. Погоня следует за ней по пятам, и снова, снова — не то место, не то время. Кто в силах спасти ее? Кто способен помочь? Лишь Геральт, ведьмак, мастер меча и магии. Тот, кому не страшны ни кровопролитные сражения, ни полночные засады, ни вражьи чары, ни жестокая сила оружия. Тот, который — один против всех. Тот, которого ведет, направляя, таинственная воля судьбы…
«Кровь эльфов» — конечно же, роман о ведьмаке Геральте. Равно как и роман о княжне из Цинтры, воспитанной ведьмаками и ставшей ведьмачкой. Это книга о Каэр Морхене — цитадели ведьмаков. Их доме. Это произведение о жизни и смерти, любви и разлуке. О верности долгу и о Предназначении… О великой войне и ее последствиях. О мире, в котором все меньше места остается для магии и все больше — для материализма… И связующим звеном не только всего романа, но цикла в целом была и есть Цири — Дитя Старшей Крови…Маленькая принцесса Цири из Цинтры — девочка, чья судьба неразрывно связана с простым ведьмаком — представителем исчезающей профессии, является, как гласят пророчества, носительницей «старшей» — эльфийской — крови.
Мастер меча, ведьмак Геральт, могущественная чародейка Йеннифэр и Дитя Предназначения Цири продолжают свой путь — сквозь кровопролитные сражения и колдовские поединки, предательские засады и вражеские чары. Весь мир против них, но их ведет и направляет таинственная судьба. Дитя Предназначения любой ценой должна войти в Башню Ласточки.