Черный шар - [2]

— Шар нельзя оторвать от слоя из-за притяжения. Никому это не удавалось. Ни руками, ни манипулятором.

— А в лаборатории?

— Я знаю только один случай, когда в руки ученых попало сразу два, — сказал Васин. — Разведчик неохотно отдает Шар, хотя бы на время. Ведь если Шар пропадет, новый взять негде.

— Кстати, где вы взяли тот, с которым работали?

— Получил от одного старого разведчика, — сказал Васин. — Он перестал летать и отдал Шар мне. Так всегда делают. Передают как эстафетную палочку.

— Ясно. Вернемся к тем, о которых вы рассказывали.

— Собственно, рассказывать нечего. Двух разведчиков уговорили передать Шары в одну организацию. Предполагалось измерить силу притяжения. Шары начали растаскивать, а они слились. Один из разведчиков остался с пустыми руками. Теперь никто на такой опыт не согласится.

— Понятно, — сказал Замойский. — Вероятно, разведчик, открыв черную планету, никому ничего не сообщает?

— Естественно. Он рискует остаться ни с чем. Ведь Шаров гораздо меньше, чем разведчиков.

— А не бывает так, чтобы с планеты удалось вывезти не один Шар, а больше? — спросил Замойский.

— Нет. В итоге всегда остается только один Шар.

— Почему?

— По разным причинам, — сказал Васин. — Но они всегда соединяются в один. Рассказывают невероятные истории. Однажды два друга прилетели за Шарами вдвоем, на двух кораблях. Каждый взял по Шару. Обоим долго не везло, их-то и уговорили передать Шары для исследования. Чем кончилось, вы знаете.

— А в других ситуациях?

— Рассказывают разное. Однажды я тоже сделал такую попытку. Десять лет назад. На моей последней планете.

— Здесь, на Элионе, — сказал Замойский.

Васин кивнул.

— Да. Когда я приземлился, Черные Шары покрывали Элион сплошь. Я оставил свой Шар и улетел, чтобы вернуться. Через полгода планета стала почти такой, как сейчас. Я обнаружил Шары с орбиты, целое месторождение. Там я и приземлился. В Шарах нуждались многие, и я решил увезти с собой не один, а сколько смогу. Но ничего не вышло.

— Почему?

— Я прилетел вечером и посадил машину на прогалинку в толстом слое Черных Шаров. Заняться ими до ночи я не успел. Но утром за бортом не было ни одного Черного Шара.

— Ни одного? Разве это возможно?

— Нет, конечно. Но их остались единицы. Весь день я искал их, как ищут грибы. После старта начались неожиданности.

— Шары стали исчезать, — сказал Замойский.

Васин кивнул.

— Да. Я догадался не сразу. Шары — их были сто с чем-то — спокойно лежали в багажнике. Даже когда прибор отметил повышение давления воздуха в корабле, я не придал этому значения. Но вскоре мне показалось, что Шаров стало меньше. Я посчитал: их было 78. Назавтра их стало еще меньше. Я допустил ошибку: свалил Шары в кучу, и они слиплись. Вновь разорвать их мне не удалось. Оставалось наблюдать, как они превращаются в воздух. Шары сливались, как бы вкладываясь один в другой. Хлопок, и прибор фиксировал рост давления.

— И вскоре у вас остался один-единственный Шар.

— Да. Конечно, глупо было помещать Шары вместе. Но я не уверен, что было бы лучше, если бы я поступил по-другому.

— Я тоже, — сказал Замойский. — А теперь признайтесь: что вы сделали с оставшимся у вас Шаром?

***

Их бросило в небо. С орбиты Элион выглядел, как Земля: белая пелена облаков; круг радуги у края диска; зелень, просвечивающая со дна атмосферы…

Васин потянулся к прицелу.

— Что вы делаете?

— Сообщаю машине адрес цели. — Васин положил руку на стартовый рычаг. — Внимание.

Как всегда у него заломило суставы. Немота разливалась по телу, ртутная тяжесть, смерть. Каково Замойскому?.. Потом исчезло и пространство и время.

***

Утром Васин не знал, что скоро уйдет в рейс. Да и Замойский вроде не торопился. Сколько они сидели вдвоем? Час, максимум полтора. Но как все изменилось! Странная штука судьба.

Васин сказал:

— Я перенес Шар в рубку. Мне осталось ввести в прицел координаты Солнца и нажать стартер. Этим вы даете машине две команды. Первая — уйти в гиперпространство. Вторая — вернуться оттуда. Если координаты не заданы, корабль появляется там, где ему вздумается. Это свободный поиск, и именно в момент такого случайного перехода Шар, как предполагают некоторые, реагирует на черную планету. Но я-то искать не собирался. Я смотрел на свой Шар; описать это трудно. Ведь Шар совсем черный. Если долго смотреть, его поверхность начинает как бы струиться, по ней змеятся причудливые линии. Некоторые верят, что Шар может приказывать. Внезапно мне расхотелось на Землю. Рука сама потянулась к стартеру. Я снова ушел в поиск, хотя не собирался этого делать.

Васин помолчал.

— Такие происшествия заставляют задуматься, как все-таки совершаются поступки. Не знаю, мы ли составляем из событий осмысленные последовательности или события заставляют нас делать себя? Казалось бы, причина должна вызывать много следствий. В действительности наоборот: в каждом поступке складывается масса причин. Если прикинуть, сколько случайностей были истоками того или иного момента…

— Вы философ. Верите в случайности?

— Нет, я верю в судьбу. А вы?

— Да, — сказал Замойский. — Но продолжайте.

— Когда я очнулся, рубку заливал свет яркой звезды. Приборы показывали, что корабль падает. Я посмотрел в сторону угрожавшего мне небесного тела. Но не увидел даже звезд. За бортом находилось нечто, не пропускавшее и не отражавшее света.