Черный PR Адольфа Гитлера - [12]

Надо добавить, что гитлеровские сатрапы – генеральный комиссар Белоруссии Вильгельм Кубе и рейхскомиссар Украины Эрих Кох подчинялись не главе «восточного Министерства» Розенбергу, а непосредственно фюреру. Местные пропагандисты находились на довольствии у местных нацистских царьков, следовательно, и зависели от них, а не только от Розенберга или Геббельса.

В середине 1944 года практически вся территория СССР была от нацистов очищена, и пропагандисты перестали быть «местными». Хотя, нацистская гитлеровская машина промывки мозгов, по крайней мере немецких мозгов, эффективно работала до самого-самого конца: мая 1945 года.

7. На крутых поворотах мира и войны

Ось зла – полюбишь и козла (Принцип отношений США и России после 11.09.2001 г).

Образ Советского Союза как образ абсолютного зла претерпевал в нацистской печати некоторые изменения. На первом этапе антисоветской пропаганды – в «период борьбы», то есть до 1933 года – Советский Союз рисовался вселенской чумой, грозящей уничтожить европейскую цивилизацию, а вместе с ней и Германию. Компартия Германии в этом случае представлялась послушным инструментом этого одушевленного многоликого кошмара.

Надо заметить, что гитлеровцы ненавидели СССР не только из-за того, что там у власти находились коммунисты, многие из которых были евреями. Нацистской верхушке в той или иной степени были присущи славянофобия вообще, и русофобия в частности.

В какой-то степени это было продолжением немецкой традиции «натиска на Восток», да и вообще славянофобия была присуща очень многим немецким политическим мыслителям, например, Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу. Отто фон Бисмарк, хоть и был сторонником союза с Россией, большого восточного соседа Германии тоже, мягко говоря, недолюбливал. Забавно, что Фридрих Ницше, которого некоторые считают чуть ли не протонацистом, немцев не любил и пытался найти в себе какие-то примеси славянской крови. В конце концов, философ начал при случае говорить окружающим, что он частично поляк, хотя, как позже выяснили дотошные исследователи, славянской крови в Ницше не было ни капли.

Из верхушки Рейха наиболее махровым славянофобом был, наверное, сам фюрер. Это произошло еще до того, как он стал убежденным нацистом – в годы русско-японской войны. Как Гитлер позже писал в «Майн кампф», произошло это по националистическим соображениям: «В дискуссиях, связанных с русско-японской войной, я сразу стал на сторону японцев. В поражении России я стал видеть также поражение австрийских славян».[32] Это только одна цитата, но довольно показательная. В 1910-1920-е годы славянофобия Гитлера выросла и «окрепла».

«Германский Берия» Генрих Гиммлер в юности входил в одну из группировок националистического молодежного движения фелькише, представители которого презирали славян, особенно поляков.

Рожденный в Российской Империи остзейский немец Альфред Розенберг, как и остальные нацисты, считал немцев высшей расой, но славянофобия его была избирательная. Так, например, он люто ненавидел Россию и русских, считая их вредной, неполноценной и вместе с тем опасной нацией. Важным побудительным мотивом советской агрессии он считал традиционную российскую внешнеполитическую экспансию, может быть, даже более важным мотивом, чем «мировая революция» – то есть теория и практика левых радикалов. При этом Розенберг достаточно «благожелательно» относился к стремлению украинских политиков к достижению их родиной независимости. По мысли Розенберга, «независимая» Украина под германским протекторатом должна была стать противовесом полякам и русским (и тех и других планировалось лишить государственности). Поэтому глава Министерства по делам оккупированных восточных областей был противником генерала Андрея Власова, «лоббировал» идею самостоятельной Украины, постоянно конфликтуя с кровавым украинофобом, рейхскомиссаром Украины Эрихом Кохом.

Все же надо отметить, что нацисты ненавидели и презирали славян куда меньше, чем евреев и цыган. Скажем, словенцев, посчитав их «расово близкими», вообще начали переселять в Австрию. А казаков, почему-то отнеся их к потомками вестготов, гитлеровцы охотнее, чем русских и украинцев, допускали на службу в Вермахт, полицию и СС.

При этом очевидна некая «инструментальность» нацистской славянофобии – например, при всей ненависти к полякам, Гитлер готов был одно время заключить союз с Польшей против СССР.

То есть Советский Союз был для нацистов не только обителью большевистских демонов, штаб-квартирой коммунистического заговора, еврейским концлагерем, но и традиционным врагом Германии, государством недочеловеков.

Во второй этап антисоветской пропаганды – «период социалистического строительства» 1933-1939 гг. – все то, что представители НСДАП раньше рассказывали населению на митингах и в листовках, полилось на сознание немцев уже совсем в других масштабах. К тому же усиление пропаганды было логичным – между СССР и Рейхом разгорелся локальный военный конфликт. В гражданской войне в Испании противоборствовали и взаимодействовали различные политические силы и государства, но сильнее всего в ней «увязли» Германия и Италия с одной стороны, и СССР – с другой.