Черный порошок мастера Ху - [35]

— Интересно, придут сегодня эти разорители могил или нет? — прошептал доктор Кабан. — Немного движения нам не повредило бы, а то эта дыра для двоих тесновата.

— Мандарин Тан считает, что они обязательно должны проявиться, потому что грабежи участились.

Врач обернулся к ученому и сказал доверительно:

— Я знаю об извращениях, связанных с мертвецами. У некоторых мертвое тело, доступное для любых желаний, вызывает чувство наслаждения. Для одних они — объект любви, другие их попросту едят.

— Послушайте, в самом деле, доктор Кабан! — возопил возмущенный Динь. — Речь идет только о пропаже надгробий!

— Возможно, — шепнул тот ему на ухо, — но кто знает, как эти самые надгробия используются? Как ложа любви или как разделочные доски?

При этом вопросе в лицо Диню пахнуло страшным зловонием — то был изящный образчик знаменитого дыхания доктора Кабана. Получив сполна, ученый, однако, стоически устоял перед искушением заткнуть собеседнику рот.

— Не хотите ли кусочек засахаренного имбиря? — спросил Динь, порывшись в своей котомке. — Мы уже довольно долго сидим, я проголодался.

Он мысленно порадовался своей предусмотрительности: его мешок был туго набит ароматными сластями и лакомствами с анисовым вкусом, которыми он надеялся соблазнить своего соседа со столь зловонным дыханием. Каково же было его огорчение, когда тот жестом отклонил его предложение:

— Благодарю за щедрость. Но я, видите ли, занялся фигурой и сижу на строгой мясной диете со сниженным потреблением жиров: на данный момент я могу позволить себе лишь сырое или сушеное мясо да требуху. И потом, все эти сласти испортят мне зубы.

Приблизив к ученому свое восхитительной красоты лицо, доктор Кабан раскрыл рот и продемонстрировал ему мелкие, как у хищника, зубы — острые и безупречно ровные. Зажав нос, Динь проглотил разочарование и спрятал оказавшиеся бесполезными съестные припасы.

Тем временем носильщики, удобно расположившись меж корней дерева, посмеивались вполголоса:

— Здорово наш ученый устроился с доктором Кабаном в этой кроличьей норе! — говорил Минь, молодой человек приятной наружности, один из лучших носильщиков мандарина Тана.

— Там, наверное, мягко и тепло, как меж грудей какой-нибудь красотки, — ответил его приятель Сюань, еле удерживаясь, чтобы не расхохотаться.

— А я и забыл про твой нездоровый интерес к женскому полу. Жаль, что это доктор Кабан, а не госпожа Свинья.

В ответ тощий Сюань замахал на него тонкими руками.

— Да будь он кто угодно, меня в жизни не заставишь поцеловать нашего славного доктора. Это же все равно что проглотить гнилое яйцо!

— Или отведать тухлых креветок, — добавил Минь, давая волю воображению.

— Или полуразложившееся мясо…

Однако последнее соображение поубавило веселости у кривоногого носильщика. С нескрываемым беспокойством в голосе он спросил:

— Скажи-ка, Минь, а ты веришь, что сегодня ночью покойники будут вставать из могил? Может, и правда, это мертвецы повылазили из своих гробов да и утащили собственные надгробия?

— Так оно и есть, старина, — ответил ему насмешник Минь. — Зачем им лежать под такими тяжеленными камнями?

Но тот не унимался, выставляя неопровержимые аргументы:

— Вспомни-ка, что рассказывал капитан Лам — у меня от его рассказа волосы на ногах встали дыбом. Его джонку потопила банда живых мертвецов. А вдруг, по зову кровожадного демона, все мертвецы повстают из своих гробов?

— Откуда ты понабрался таких мыслей? Вот обрадуется мандарин Тан, узнав, что его носильщик трусит, как какая-нибудь старушенция!

— Я слышал, что когда тебя схватит полуразложившееся тело, то твои жизненные силы начинают вытекать из всех отверстий, и ты остаешься как бы обескровленным, в общем полумертвым.

Минь скрестил на груди руки и посмотрел на приятеля, качая головой.

— Смотри как странно! То же самое с тобой происходит, после того как ты пообнимаешься с какой-нибудь пухленькой красоткой, из тех, что ты так любишь.

Динь больше не мог сидеть в своей узкой дыре. Он задыхался, зажатый, как цыпленок в скорлупе, и искал только предлога, чтобы улизнуть. Нет уж, больше он не поддастся на коварные уговоры мандарина Тана. В конце концов, он ученый, а не стражник. Его дело изучать классиков, а не строение тела доктора Кабана. Борясь с мрачными мыслями, он уже было собрался оставить свой пост, как вдруг какой-то шум заставил его поднять голову.

— Смотрите! Вот они! — тихонько воскликнул он.

И правда, на землю с приглушенным стуком обрушился могильный камень. Чей-то силуэт, окруженный странным зеленоватым свечением, словно извергнутый из мрака ночи, показался в облаке пыли, четко вырисовываясь в полутьме. Краем глаза Динь увидел, как оба носильщика застыли от страха.

— Это еще что за колдовское свечение? — прошептал пораженный ученый.

— Иногда в процессе разложения тело покрывается грибками, которые излучают свет, если только оно не изъедено светящимися червями, пожирающими его внутренности. И даже…

Доктор не успел закончить свои объяснения, как рухнул еще один камень, на месте которого появился другой силуэт, объятый таким же свечением. Он отряхнул пыль с плеч и с хрустом повертел головой. Жуткий звук трущихся одна о другую костей гулко прозвучал в тишине кладбища. Вслед за ним послышалось какое-то лихорадочное, дробное пощелкивание.