Чёрный Огонь - [40]

Последнее изрядно удивляло. Понятно, как можно бояться проиграть Аэтиару или не суметь выполнить магическое воздействие на глазах у отца, но сейчас… Внезапно до меня дошло, что я реагирую на атаки Ортига, как если бы сражалась с кем-то из наших. Дикарь всё наращивал скорость, его выносливость после знакомства с людьми поражала, но главным было иное. Варвар прикрыл глаза, и так напоминающие щёлочки; казалось, ему нет надобности отслеживать каждое моё движение, он и так знает, где окажутся руки противника в следующий момент. Огонь Всесущий, если хоть половина воинов в армии севера способна на такие фокусы, остановить их сможет только ударная сила Островов!

Иния и Литар потерялись на фоне Ортига, от их ударов я отмахивалась машинально, сосредоточив всё внимание на северянине. Он уже несколько раз пытался перехватить инициативу, но для такого подвига доступного ему темпа не хватало. Парень из последних сил пытался ускорить движение клинка, и до меня наконец дошло, что он считает, будто видит мой предел скорости! Серьёзная ошибка, которую можно и должно использовать! Чуть замедлив движения и пару раз буквально в последний момент убрав руку из-под лезвия, я дала понять, что силы мои на исходе. Нехитрая ловушка, старая, как мир — но Ортиг ухнул в неё всеми четырьмя конечностями. Резкое ускорение, финт, удар — и широкий меч летит в одну сторону, а дикарь — в другую, явно не успев увидеть, ни как я выбила оружие у него из рук, ни как провела бросок. Ученики, замерев, проводили взглядами полёт гордой птицы, — и синхронно воззрились на меня. Выражение их лиц было абсолютно одинаковым. Можно сказать, одно выражение на двоих. Они тоже не успели ничего увидеть.

Ортиг отчего-то не спешил подниматься. Сидел в сухой, полёгшей под тяжестью снега траве, а во взгляде варвара читалось нечто новое. Казалось, он увидел меня впервые в жизни. Не совсем ясно, с чего такая реакция на полёт; оставалось надеяться, что в траве не прятался камень, на который гордая птица приземлилась головой. Только ушибленного сим хрупким местом в нашем безумном отряде и не хватает для полного счастья!

Подняв варварский меч и отметив исключительный баланс и лёгкость, с которой клинок скользил в воздухе, я протянула его северянину.

— Вставай и бери оружие, воин. — моё спасение заключалось в предельной лаконичности. И как эти варвары всю жизнь изъясняются подобным образом? Воистину, привычка — великая сила!

Вместо того, чтобы просто подойти, северянин как-то по-крабьи, опираясь на все конечности, переместился поближе ко мне и замер, глядя снизу вверх и даже не попытавшись потянуться за мечом. Мне не хотелось насиловать глотку и язык, посему я просто повела клинком в сторону Ортига, надеюсь, достаточно выразительно. В ответ дикарь принял престранную позу — опираясь на ладони и подтянув колени к животу, прижался грудью к земле, уткнулся лицом в снег, — и заговорил, негромко и так быстро, что я не сразу уловила смысл. Пока магия распутывала сию абракадабру, мне пришло в голову несколько возможных вариантов объяснения наблюдаемому спектаклю одного актёра. Возможно, на севере побеждённый должен вести себя именно так, или…

Реальность оказалась куда менее романтична — парень просто-напросто просился в ученики, за что готов был расплачиваться чем угодно, включая пожизненное рабство. Огонь Всесущий! Последнее, в чём я нуждалась в пути, это третий ученик! Как и первые два, если разобраться… Нет, я не жалела, что взяла ребят в попутчики, хотя, будь я одна, экскурсия на Тупую гору прошла бы без осложнений. С другой стороны, если бы не Литар, мне бы и в голову не пришло лезть в лагерь варваров….

Ортиг замолчал, но не сделал никаких попыток встать или хотя бы сменить позицию. Что-то подсказывало, что он так и будет стоять в этой дурацкой позе, пока я не соглашусь, — или пока не умрёт от переохлаждения.

— Ты уверен, что не пожалеешь? — спрашивая, я прекрасно знала ответ.

— Никогда.

— Учти, тебе придётся выучить человеческий язык. Иначе я повешусь на собственном, пытаясь хоть что-то объяснить!

Не знаю, оценил ли Ортиг игру слов, его голос был по-прежнему бесстрастен, произнося:

— Я повинуюсь учителю во всём.

Звучало, как какая-то ритуальная фраза, прах её побери!

— Тогда считай, что ты принят. — я разжала пальцы, позволяя мечу Ортига упасть. Оружие воткнулось в мёрзлую землю перед самым носом (точнее, макушкой, если учитывать позу) своего хозяина. — Ты сам не понимаешь, на что напросился…

Внезапно вспомнилось, что именно эти слова, только про себя, а не вслух, я произнесла, смиряясь с присутствием в отряде наследника Тирисса. Всё повторяется, не так ли?

— Опять стоим? — самое время вспомнить, что у меня есть ещё два ученика, и последнее время их не слишком загружали тренировками. Раз уж мы проводим в пещере вторую ночь, пусть работают! Длительный отдых полезен только лошадям.

— Разминка окончена. Взяли в каждую руку по камню, позиция «аэртаннэ»… то есть «парящий орёл»… развернуть кисти, развернуть! Кто первый уронит камень, тот не прав. Но стремление его удержать на правильности стойки сказываться не должно!