Черный нарцисс - [6]

«Чехов, помимо всего прочего, прекрасный стилист… И как он описывает людей! Конечно, он видел их насквозь… и поэтому вряд ли мог уважать. По его письмам иногда это очень чувствуется… И еще на него сильно повлияла болезнь. Какой он был веселый, пока у него не открылась чахотка, просто неистощимый фейерверк шуток, причем на самые разные темы. А потом… потом да, уже не то. Трудно сохранять веселый тон, когда задыхаешься и кашляешь кровью. И зачем он женился на этой актрисульке? Знал же, что она собой представляет, и все же питал какие-то иллюзии… надеялся…»

Однако, прежде чем приступить к Чехову, ей пришлось сходить в супермаркет, выслушать причитания кассирши, у которой опять не было сдачи с крупной купюры, получить-таки эту сдачу и уже в подъезде вежливо отказаться от предложения бабки с верхнего этажа ехать в лифте вместе с ней и какой-то грязной кадкой, из которой сыпалась земля. Для этого Виктория слишком дорожила своими белыми джинсами, но бабка обиделась так, словно писательница предложила ей купить гроб со скидкой. В конце концов бабка уехала одна и, само собой, застопорила лифт на верхнем этаже. Подождав минуту, Виктория пожала плечами и отправилась пешком на свой предпоследний этаж.

«А ведь все могло быть совсем по-другому».

Все-таки она не удержалась от этой мысли. Ну да, она могла стать женой Сергея, и Сергей был бы богат, и она вольготно жила бы в отдельном доме, а не в многоэтажке, где кто-то из соседей то и дело заводит нескончаемый ремонт, а кто-то уезжает и запирает в квартире собаку, которая от одиночества и тоски начинает выть во весь голос. А еще есть любители громкой музыки, шумных ночных застолий, курильщики, бросающие вниз окурки, которые постоянно залетают к ней на балкон…

Да, все могло быть иначе. Но ее судьбу – то, что могло стать ее судьбой, – присвоила себе Вера, а на долю Виктории осталось… осталось то, что осталось.

«И это вовсе не так уж плохо… В конце концов, я всегда хотела стать писателем – и я им стала».

Она просмотрела в компьютере почту, ответила на несколько писем и растянулась на диване с книгой. На стене важно тикали часы – старинные, принадлежавшие еще прабабушке и прадедушке Виктории. Много лет они простояли сломанные, но несколько месяцев назад она нашла-таки специалиста, который их починил. И теперь Виктория смотрела на часы и думала, что видит те же стрелки, которые видели ее предки, тот же циферблат и те же бронзовые фигурки вокруг него. И эта мысль ее согревала. Она перевернула страницу и углубилась в чтение.

Зазвонил сотовый, но на этот раз Виктория не стала с ним церемониться и попросту отключила его. Она читала, а потом небо за окном потемнело, насупилось. Что-то вкрадчиво зашуршало снаружи, и Виктория поняла, что пошел дождь.

«Так вот почему у меня с утра болела голова…»

Словно невидимый великан-воин расшаркался снаружи с громовым раскатом, полыхнул саблей-молнией. Виктория закрыла книгу, отложила ее и натянула на себя плед. Спать ей не хотелось, но она была не прочь подремать несколько минут. Виктория знала, что в такой дождь, как этот, ей все равно не работается и не читается. И она закрыла глаза.

А потом раздался звонок в дверь.

Глава 4

– Меня зовут Никита, – сказал он. – И меня послали за вами.

Он стоял на пороге, с него ручьями текла вода, но тем не менее он улыбался. Виктория мрачно посмотрела на него, испытывая то же чувство, что и, допустим, улитка, которую силой выдворяют из ее уютного домика.

– Вы шли от «Олимпии» до моего дома пешком? – спросила она, насупясь.

Ее собеседник так удивился, что даже перестал улыбаться.

– Я… нет, конечно! Просто на вашей улице сложновато припарковаться. Пришлось оставить машину в самом конце. А вы что же, забыли про вечер встречи?

– Нет, – коротко ответила Виктория, – не забыла.

– Тогда в чем же дело?

– Просто я не хочу туда идти.

Он был обескуражен, она видела это по его лицу. Интересно бы еще понять, почему. Хотя, если он шофер Вероники и полностью от нее зависит… Но на шофера он не походил. Чисто интуитивно она сразу же отмела это предположение.

– Жаль, – сказал он. – Сергей специально для вас пригласил французскую певицу. Он думал, вам понравится такой сюрприз. Вы же любите французскую музыку… – Под взглядом Виктории он смешался и закончил почти умоляюще: – …Кажется.

Вот оно что. Интересно, чего ради Сергей так старается? Или его тоже замучила ностальгия? Или по прошествии стольких лет он все еще на что-то надеется?

Никита-не-шофер откинул назад мокрые светлые волосы. Он был складный, с приятными чертами лица и пронзительно-голубыми глазами. Симпатичный, но скорее обаятельный, чем красивый. И еще Виктория не могла отделаться от впечатления, что где-то когда-то определенно уже видела его.

– Вы точно решили не идти? – спросил Никита.

– Мы не могли встречаться прежде? – спросила она напрямик, устав ломать голову над этой загадкой. – Просто мне кажется, что я где-то вас видела.

По тому, как изменился, потемнел его взгляд, она поняла, что попала в точку.

– Может быть, – осторожно протянул он. – Моя фамилия Алферов. Я был гонщиком.

Теперь она вспомнила. Несколько лет назад это имя не то чтобы гремело, но, во всяком случае, было у всех на слуху. Никому не известный молодой пилот ворвался на гоночный олимп, взял с ходу несколько первых мест, а потом…