Черный мотылек - [51]

Лицо Карстерза осталось непроницаемо. Он промокнул губы салфеткой и улыбнулся.

– Как ты говоришь, я получаю больше удовольствия… но что касается совести… не думаю, что это так.

О'Хара поглядел на него: Джек в полоборота сидел на стуле, небрежно закинув одну руку за спинку.

– Ты не оскорбишься, если я задам тебе один вопрос?

– Разумеется, нет.

– Тогда… ты собираешься вернуться на большую дорогу грабить?

– Не собираюсь.

– А что ты будешь делать?

Сумрачное лицо милорда прояснилось, и он засмеялся.

– Сказать по правде, Майлз, я еще не решил, как поступить. Пусть решает судьба, а не я.

ГЛАВА 16 Мистер Беттисон делает предложение

Последнее время мистер Беттисон не мог понять Диану. Ее обращение, поначалу такое очаровательное и жизнерадостное, стало беспокойным и даже, пожалуй, холодным. Казалось, она почти не слушает его лучшие истории, и пару раз просто забыла посмеяться в ответ на несомненно остроумнейшие замечания. Его поразил ее недоброжелательный взгляд, она как будто бы возражала против его присутствия в усадьбе Хортон и явно не хотела, чтобы за ней ухаживали. Однако мистер Беттисон был слишком самоуверен, чтобы допустить подобное и сразу же отмахнулся от этого подозрения, решив, что вся эта холодность только лишь следствие приличествующей молодой девушке робости. Он продолжал свои визиты, пока они не стали настолько регулярными, что не проходило и дня без того, чтобы не послышалось его торжественных шагов и голоса, осведомлявшегося об обеих мисс Боули. Мистер Боули, втайне мечтавший видеть мистера Беттисона зятем, не позволял дамам уклониться от приема и, более того, настоятельно посоветовал мисс Бетти по прошествии нескольких минут оставлять молодую пару наедине. Таким образом Диане пришлось постоянно принимать сквайра и выслушивать его нескончаемые монологи. Она неутомимо осаживала его, надеясь уклониться от неминуемого предложения, но либо ее холодные манеры были недостаточно суровы, либо шкура мистера Беттисона была слишком толстой, чтобы это почувствовать. Не прошло и двух недель после отъезда милорда, как мистер Беттисон попросил ее руки. Ему было отказано с величайшей твердостью, но, принимая ее отказ за кокетство, он продолжал настаивать с еще большим любовным пылом и такой» самоуверенностью, что мисс Ди просто вознегодовала.

– Сэр, – воскликнула она, – мне кажется, что вы неправильно поняли мое отношение к вам.

Мистер Беттисон онемел от изумления. Ему и в голову не приходило, что Диана действительно может не принять его предложения. Он едва мог поверить своим ушам, услышав в ее голосе несомненный отказ, и оше-ломленно разинул рот.

– Я должна просить вас, – продолжала Диана, – прекратить свои чересчур частые визиты. Пожалуйста, не считайте меня злой, но ваши домогательства… не могу сказать иначе… утомительны… и, вы простите мне это слово… несносны. Признаюсь, я удивлена, что вы не заметили, насколько ваше внимание мне неприятно.

– Неприятно! – вскричал мистер Беттисон, приходя в себя после нескольких тщетных попыток обрести дар речи. – Вы именно это хотите сказать, мисс Диана? Что вы не выйдете за меня замуж?

Она кивнула.

– Да, мистер Беттисон, именно это.

– И что мое внимание вам неприятно! Как же так, мисс Диана! Как же так!

Диана слегка смягчилась.

– Мне, право, очень жаль, что вы не так поняли…

– Я все понял так, сударыня! – отрезал сквайр, утративший вдруг самообладание. – Вы осмеливаетесь заявить, что не поощряли меня навещать вас?

– Твердо настаиваю, что не поощряла!

– О, я знаю в чем дело! Вам меня не провести! Все было иначе, пока не появился этот тип!

– Мистер Беттисон, решительно не понимаю вас, но хочу, чтобы вы покинули эту комнату, до того, как скажете то, о чем впоследствии можете пожалеть.

Он не слушал ее.

– Вы увлечены этим расфуфыренным вертопрахом… этим невыносимым Карром, который, как я наслышан, весьма темная личность и который…

Одним движением Диана поднялась и, приблизившись к шнуру колокольчика, дернула его с такой силой, что отчаянный его звон раскатился по всему дому.

Она стояла совершенно неподвижно, как статуя Презрения, высокая, прекрасная и разъяренная, с поднятой головой и крепко сжатыми губами. Мистер Беттисон замолчал и, вытирая лоб, уставился на нее.

В дверях появился изумленный Томас:

– Вы звонили, мадам?

– Проводи мистера Беттисона до дверей, – последовал гордый ответ.

Сквайр неловко поднялся.

– Я, конечно, извиняюсь, если не так что сказал, – пробормотал он. – Надеюсь, вы не поймете мои слова в том смысле…

– Я постараюсь забыть ваши оскорбления, сэр, – ответила она. – Покажи, где дверь, Томас!

Мистер Беттисон вышел, причем его походка порядком потеряла свою самоуверенную раскачку.

Целую минуту, после того как большая входная дверь закрылась за ним, Диана оставалась на том же месте. Затем лицо ее внезапно вспыхнуло, и она, повернувшись, выбежала из комнаты. Взбежав по лестнице в свою комнату, она разразилась рыданиями. Она рыдала от души, пока это достойное занятие не было прервано стуком в дверь: мисс Бетти желала знать, у себя ли Диана.

Встрепенувшись, та торопливыми пальцами пригладила растрепавшиеся локоны.