Черный мерин - [55]

Ответить Игорь Борисович не успел. На его плечо легла цепкая рука моего друга Глазунова.

– Ну что, уважаемый… Задница тебе жирная!

Опять вынужден заменить ключевое слово. Сказано было короче, через букву «Жо».

Сегодня Глазунов в своем любимом костюме с кожаными заплатками на локтях. Никаких кроссовок, никакого пива. Все серьезно.

– Управление криминальной милиции. Отдел по борьбе с угонами и кражами автотранспорта, майор Глазунов!

Вчера он еще был капитаном и работал в разбойном отделе, но я согласен с другом – майор гораздо солиднее, тем более, что мандата все равно не спросят.

Так и есть: не спросили. Игорю Борисовичу сейчас не до того. Ноги требуют поддержки.

– Ад… адво… ка…

– И ты туда же! Лучше сразу в Страсбург очередь занимай.

Дальше традиционно – наручники, служебные «жигули», поездка на Суворовский проспект. Егорка приехал за Игорем Борисовичем не один, захватил своего напарника, того самого, с которым выпивал дома.

Я поехал следом и остался ждать результата возле стен Большого дома, слушая прямой радиоэфир. Мне, кстати, еще предстояло официально опознавать джип. Как объяснил Егорка, это положено по закону. Легенда проста. Он, работая по другому делу в Суходольске, случайно заметил джип, изъял его у Демидова, доставил в Питер, а теперь, чтобы пользоваться «Виктором Степановичем», я должен его опознать по индивидуальным особенностям. Конечно, я опознаю. Из тысячи. Даже с завязанными глазами. По шуму движка и запаху ванильного ароматизатора.

Игра, игра… Но ничего не попишешь. Закон глуп, но это закон…

Но мне не сложно. Важен ведь результат.

Потом мне еще предстоит выступить в суде, если, конечно, дело дойдет до суда. Ведь Игорь Борисович, несмотря на испуг, калач тертый. Он возьмет себя в руки и заявит, что ни о чем не знает. Дело тогда останется нераскрытым, что мне, если честно, тоже абсолютно по барабану. Ущерб возмещен, а больше ничего и не нужно. Лучше б все-таки Егорка его расколол, и отдохнул бы Игорь Борисович за Уральским хребтом годик-другой в бесплатном санатории с особым режимом, чтобы неповадно было впредь обижать честных, но глупых людей.

Чтобы не терять времени даром, я взял с заднего сидения газету бесплатных объявлений, открыл раздел «Рабочие места». Серьезную работу я пока не нашел и вынужден заниматься несерьезной – развозить народ по заказу. В основном вечером или ночью, когда клиентуры больше. Днем отсыпаюсь. Но постоянно продолжаю поиск. Объявления, все как одно, сулят высокую заработную плату, отчего возникает вопрос, почему у нас столько бедных?.. Пару дней назад я не удержался от предложения стать менеджером серьезной компании и поехал в ее офис, находившийся в арендованном подвале сталинского дома.

Со мной провела собеседование блестящая во всех отношениях дама. Блестела она не только золотыми зубами, но и всевозможными драгоценностями, словно большая императорская корова, виноват, корона. Драгоценности за нее и говорили: «Хочешь жить достойно – делай как я!»

Фирма торговала шампунями и кремами какой-то труднопроизносимой марки. Кажется, индийского производства. Мне предлагалось распространять продукцию среди своих знакомых и не очень знакомых лиц (это называлось красивым словом «сетевой маркетинг»). И в конечном итоге превратиться из менеджера в старшего менеджера. Вполне достойное занятие для настоящего мужчины. Скакать в маске на коне любой дурак сможет, а ты попробуй толкни никому не нужное дерьмо за шальные деньги, и чтоб тебе еще и спасибо сказали…

Я отказался от выгодного предложения. Испугался трудностей и экономического краха.

Сейчас я тоже ничего достойного не вычитал. Да особо и не надеялся.

Егор вышел из Большого дома примерно через час. Я уже начал бояться за Игоря Борисовича. Жив ли? Здоров ли?

Глазунов забрался в джип, закурил.

– Ну что,– поторопил я,– признался?

– Да,– как-то сумрачно кивнул мой друг,– их работа. В Германию ездил охранник из салона, он же угонял машину. Ты мог его видеть. Худощавый, на тебя немного похож. Схема, правда, не их, коллеги по автобизнесу подсказали.

Я вспомнил парня, который во время моего первого визита перегонял мустанга на задний двор. Да, действительно похож.

–А паспорт им твой какой-то Мышкин подогнал. Вернее, ксерокопию.

–Есть такая сволочь вежливая из «Рая». Но все равно, здорово! Я думал, президент хрен расколется.

– Он же не уркаган какой! Для него это первый опыт. Оказалось, достаточно легкого нажима и лампы в глаза.

– Куда нажимали?

– На совесть… И на тяжкие последствия, если таковой не окажется. Блефанули немного – мол, тачку изъяли, покупателя раскололи, он вашу компашку прикрывать не стал. Поэтому пиши чистосердечное, если хочешь получить поменьше. Сейчас сидит, пишет.

– Класс! – я искренне восхищен профессионализмом моего друга.– Молодцы!… С меня кабак!… Слушай, а чего ты такой хмурной?

Егор хмуро стряхивает пепел под ноги на коврик, потом усмехается.

– У нас опер один есть… Из Тыгдыстана родом… Историю одну рассказал. Когда Тыгдыстан от Союза отделился, его правители решили международный авторитет завоевывать. Для начала доказать, что у Тыгдыстана древняя история, что на его земле в глубине веков зародилась мировая культура, а не только марихуана. Построили в столице музей истории Тыгдыстана. Здоровенное здание, в три этажа. Построить-то построили, а заполнять его нечем. Нашли пару костей обглоданных, якобы динозавров, положили под стекло, и всё. Нет больше экспонатов. Особенно культурных. И тут один местный археолог находит в пустыне камень с письменами. Большой, метра два в диаметре. На нем иероглифы какие-то, фигурки древних людей. Вот оно – доказательство, что в Тыгдыстане была цивилизация! Срочно в музей!.. Привезли этот булыжник в столицу, а он в двери музейные не пролазит. Мелочи! Разобрали стену, подняли краном на второй этаж, на самое почетное место. Стали экскурсии водить. Пара историков диссертации защитили, расшифровали якобы письмена. Молодожены возле него фотографировались… А где-то через год приезжает делегация из Москвы, среди которой один известный режиссер. Делегацию, как принято, в музей – достояние республики смотреть. Режиссер видит камень, что-то вспоминает, а затем спрашивает: «А что этот булыжник здесь делает?». Ему про древнюю цивилизацию объясняют, про культуру, про письмена. «Да какая, к черту, цивилизация? Я здесь в тысяча девятьсот махровом году кино снимал. Фантастику. Натура у вас подходящая. Пустыня. Ну и велел художнику на этом камне картинок набить. Он и набил на свой вкус… А камень мы в пустыне так и оставили… Не тащить же с собой…» Короче, конфуз. Но отступать некуда. Режиссера попросили помалкивать, а камень до сих пор в музее… А еще был такой случай…