Чёрный менестрель - [65]

— Кстати, она всё ещё находится в вашем доме? — поинтересовался Ёхук.

— Думаю, уже нет, — ответил Расув, — скорее всего она находится вместе со всеми в банке.

— Да вы с ума сошли, — злобно прошипел Ёхук.

— Но не могу же я выгнать невесту вашего сэгена, — улыбнулся Расув, беспомощно разведя руками.

— Ладно, сейчас не до этого, — сказал Ёхук и нервно посмотрел через плечо, — ветераны явно что-то задумали, и выдвигают этого кустопротивного Поисса. Вот, сюда идут.

— Господа расаны, — обратился к Ёхуку и Расуву сэрен Куум, — предлагаю силами моей роты пустить кровь этому сброду.

— Ты всегда был слишком горяч, Куум, — вступил в разговор второй сэрен по имени Салакавал. — Я ценю твою уверенность в верности твоих людей, но даже если они не всадят тебе меч в спину, то с ветеранами им не справиться. Вообще я не понимаю, как наш алам додумался поставить командовать ветеранами этого Поисса — они же вертят им, как хотят? Не иначе ему сам Великий Куст намекнул о нашей затее. Воистину, велика мудрость Великого Куста, если он узнал о ней ранее, чем мы её задумали…

— Что ты несёшь! Какой, к Сну, Великий Куст! В чём его мудрость?! Он же нам, гад, весь план сорвёт! — тихо, но злобно прошипел Куум.

— Нет, господа, именно сагам Поисс нам и поможет, — улыбнувшись, успокоил собравшихся Салакавал, — но разговаривать с ним буду я.

— Действуйте, сэрен, — уже в спину Салакавалу приказал расан Ёхук.

* * *

— О, дорогой мой сагам Поисс, — приторно улыбаясь, сказал Салакавал, — вы-то нам и нужны.

И не дав Поиссу что-либо сказать, продолжил тоном весёлого и полностью довольного своей жизнью человека:

— Когда вы только ещё, дорогой Поисс, записывались в нашу армию, я уже понял, что из вас выйдет толк, и я не ошибся — толк вышел, а дурь осталась, что характеризует вас как настоящего тапийского патриота и офицера…

Глаза окружающих начали увеличиваться до размера пылезащитных очков, а сэрен тем временем продолжал «гнать пургу»:

— Вот и сейчас, в этот решительный момент, когда на кону будущее нашего благословенного Великим Кустом города…

У всех слушателей после этих слов глаза начали стекленеть, а у особо впечатлительных даже туманиться поволокой, а Салакавал тоном вождя, обращающегося к войску перед решающей битвой, вещал уже на всю площадь:

— Воины! В час величайшей опасности, нависшей над нашей любимой Тапией, от вас потребуются все ваши мужество и отвага, дабы развеять кустопротивных язычников, которые жадными глазами смотрят на ваших жён, сестёр и матерей!..

— Вы что-нибудь понимаете, самар? — тихо спросил у своего подчинённого Поисс.

— Нет, саган, но что дело дрянь — очевидно, — так же тихо прошептал ему в ответ самар. — Подобные речи я в своей жизни слышал только перед тремя битвами, и, что характерно, во всех трёх наше войско разгромили наголову.

— А я и не знал, что у вас такой большой боевой опыт, самар, — удивился Поисс.

— Эх, — в ответ тяжело вздохнул самар, — ещё бы к моему боевому опыту добавить молодость, а то ведь я больше не могу так быстро бегать, как раньше.

— …по приказу нашего алама для недопущения беспорядков и мародёрства нам приказано занять здание банка! — продолжал вещать Салакавал. — Внутреннюю охрану обеспечивают офицеры в чине не ниже сегена, в связи с чем старшим охраны рыночной площади и дверей банка назначается сагам Поисс! — и совсем другим, командным голосом прикрикнул:

— Всем всё ясно?!

— Так точно! — откликнулась площадь.

— Выполнять! — заорал сэрен, и уже более спокойно обратился к Поиссу:

— Сагам, не сочтите за недоверие, но посты охраны лучше всего расположить…

Старый самар, ветеран трёх битв, слушал сэрена и не находил, к чему придраться. Всё было по делу и правильно. Но он чувствовал, что он что-то упустил, и лишь после того, как все двенадцать «отцов-командиров» скрылись за дверьми банка, он понял, что они их больше не увидят, так как те дали дёру, наверняка прихватив что-нибудь ценное из банка, например, войсковую казну…

* * *

— Всё уже разграбили до нас, — грустно произнёс Салакавал, заглядывая в очередное пустое хранилище.

— Надеюсь, воинскую казну они утащить не смогли, — проходя мимо очередных распахнутых настежь сундуков, в которых хранились монеты, произнёс расан Ёхук.

— Ключ от сундука с воинской казной был только у алама, так что вряд ли банкиры смогли его открыть, — ответил расан Расув.

— А почему сундук нельзя просто утащить с собой? — удивился сэрен Салакавал.

— Думаешь, ты один такой ушлый, — улыбнувшись, ответил своему коллеге сэрен Куум, — все сундуки вмурованы в пол, я уже не говорю о том, что извлечь их содержимое, не имея ключа, конечно, можно, но только это займёт пару дней.

— Пару дней, — ехидно уточнил Салакавал, — да подобный сундук любой маг-огневик вскроет за пару минут!

— Вскроет, — согласился его вечный оппонент, — но только не здесь, — и Куум рукой указал на прикреплённый к потолку хранилища большой кусок янтаря и пояснил:

— Грозовой амулет.

— Тогда понятно, — задумчиво ответил Салакавал.

Только один раз в своей жизни, Салакавал, тогда ещё саган, видел грозовой амулет в действии. Во время одного из набегов дюжина солдат во главе с Салакавалом решила воспользоваться шансом и повысить своё благосостояние — а именно, во время разведывательного рейда разграбить трактир. Сначала всё шло хорошо. Трактирщик и несколько постояльцев были убиты сразу, жена трактирщика и пара его дочерей — чуть позже… Добыча досталось неплохая, и разъезд уже хотел отбыть, как вдруг нелёгкая принесла во двор трактира мага-телекинетика из враждебной армии.