Черный Легион - [70]

Мне следовало догадаться, – передал он мне. В чем еще могут нуждаться эти паромщики проклятых? В его беззвучном голосе ясно слышалось холодное как лед, радостное озарение. В этом их жизнь. Все их существование. Им нужно больше паромщиков.

Я почувствовал, как он отправил своим рубрикаторам телепатическую команду, приказывая им опустить оружие. Те тут же повиновались.

Это не по-братски, – бросил я слова, словно клинок, зная, что Абаддон услышит их.

И снова неправильно, мальчик, – произнес Ашур-Кай, прибегнув к неформальному обращению, которым не пользовался сотни лет. Это жертва во имя высшей цели. В этом сама суть братства.

Один из серых воинов положил руку на плечо Ашур-Кая. Другой обнажил кривой кинжал, на клинке которого были нацарапаны не поддающиеся прочтению руны. Он приставил оружие под белый подбородок Ашур-Кая. Похоже, острие было готово устремиться вверх сквозь челюсть, в мозг моего первого учителя.

Я ощущал, что Призраки Варпа говорят с ним, однако не услышал ни единого слова и не уловил смысла. Ашур-Кай прикрыл свои глаза альбиноса и едва заметно кивнул.

Если мы дадим им бой… – обратился я к нему.

Тогда флот погибнет.

Рядом со мной был еще и Амураэль. Отчасти, как мне подумалось, чтобы оказать поддержку против Телемахона с Заиду, а отчасти – чтобы не дать мне сделать какую-нибудь глупость, которая вызвала бы враждебную реакцию командиров Вопящего Маскарада. Он точно не питал ни к кому из них любви сверх братской преданности.

По другую сторону от меня встал подкравшийся Нагваль. Я неохотно отправил ему успокаивающее послание, сообщая, что все кончено.

Впрочем, я ошибался. Кое-кому еще было что сказать по существу дела.

Ультио все еще наблюдала за тем, как похищают колдуна, чьей обязанностью было вести ее через варп. Двигаясь с практически безупречной синхронностью, все подчиненные киборги и боевые роботы Синтагмы на мостике подняли оружие и нацелили свои наплечные пушки на находившихся среди нас серых воинов.

– Вы его не заберете, – заявила Анамнезис. Осветительные сферы замерцали ярче: признак того, что ее гнев нарастал. – Он принадлежит «Мстительному духу». Он мой.

Глаза Абаддона блеснули. Я заметил в них удивление, пусть и едва заметное. Такого он не ожидал.

Мориана посмела было возвысить голос, выступив против сердца корабля, но один из роботов «Кастеллакс» крутанулся к ней под скрежещущий хор сочленений приводов. Обе рабочие клешни разомкнулись, словно грозные пасти железных драконов. У огнеметов на обоих предплечьях вспыхнули дежурные огоньки, и они зашипели, готовясь обдать ее двойным сгустком алхимического пламени.

– На моем мостике закрывай рот, – велела Ультио пророчице. – Прибереги свою отраву для других ушей.

Ультио не удосуживалась даже смотреть на нее, взгляд Анамнезис был прикован к навигаторскому балкону.

– Серые, – окликнула она воинов Сароноса. – Посмотрите на свой флот.

Весь корабль задрожал, оживая и разворачиваясь посреди затишья в шторме. Мы чувствовали грохот на орудийных палубах «Мстительного духа», где пушки, способные убивать города, сдвигались, более не наводясь на далекий флот Даравека. Вместо этого они брали на свой смертоносный прицел серые корабли наших новых союзников.

– Ультио, довольно, – приказал ей Абаддон.

Боролся ли древний машинный дух корабля с новой душой, присвоившей себе звездолет? Не знаю. Что я знаю – так это что Ультио замешкалась. Каково бы ни было ее происхождение, ныне она во всех отношениях являлась созданием Абаддона. Когда он говорил, она слушала. Когда отдавал команды – повиновалась им. Но не в этот раз.

– Отпустите его, – велела она Призракам Варпа. – Иначе я превращу ваш слабый флот в пыль.

Тогда мы впервые увидели, насколько на самом деле самостоятельна Ультио. Со временем она стала и более могущественной, и менее уравновешенной, как бывает с сердцами наших боевых кораблей из-за воздействия варпа. К тому моменту, как мы построили наш последний флагман «Крукал`Рай» – тот, что в Империуме зовется Планетоубийцей – в ней было уже не узнать некогда безмятежный машинный дух давно погибшего «Тлалока». Свой первый независимый шаг она сделала именно тогда, обратив свой гнев на незваных гостей, представлявших угрозу для Ашур-Кая.

– Одиннадцать моих кораблей сообщают, что у них похитили их проводников по пустоте. Я согласна принять их утрату как часть предложения Черного Легиона. Но вы сейчас же отпустите моего колдуна, если вам дорого существование этих корабликов, которые вы зовете флотом.

Саронос повернулся к Эзекилю.

– Черный Легион принял решение нарушить соглашение?

За нашего повелителя ответила Ультио, в глаза которой пылала уверенность в собственной правоте:

– Заберите другого. Не его. Тогда соглашение в силе.

Мне кажется, что в тот миг я почувствовал тревогу Абаддона. Когда речь шла о моем господине, никогда нельзя было быть уверенным, что действительно проявляется, а что – плод воображения. Он слишком хорошо защищал себя, или же его слишком хорошо защищали те силы, что все сильнее алкали его внимания.

– Условия уже были оговорены, – спокойно произнес Саронос. Эти слова едва не стали для него последними. Трое киборгов-таллаксов зашагали к нему, готовясь пронзить его ионизированными лучами лазеров. На близкой дистанции их молниевые пушки разорвали бы его на части.