Черный Круг. Бессмертные Тьмы - [26]

Теперь Вита знала что.

Встреча

Голубая «Нива» неслась по МКАД. Ветер срывал желтые и алые листья с придорожных кустов, швыряя в стекла. Машина свернула на шоссе, и Виталик заерзал на сиденье:

— Мы едем к тете Фае, да? И к Федьке? Я буду кататься на змее? Ур-ра!

«Нива» запрыгала по неровной почве, поднимаясь по холму уже без всякой дороги.

— Везет Федьке, — сказал Виталик. — Я тоже хочу жить в волшебном замке. Пусть даже похуже, чем Хешшираман.

— Ты это называешь Хешшираманом? — отозвалась мать. — Ты будешь жить в месте еще более сказочном и роскошном, чем этот Хешшираман.

Малыш удивленно распахнул глаза:

— Мой папа что, новый русский?

Вдали засияли мягкие контуры чудесного замка, стремительно приблизились, затвердевая, приобретая вес и осязаемость. Хлопнув дверцей машины, Вита бросила короткий взгляд на одну из башен, возвышающуюся чуть поодаль. Опускавшиеся сумерки делали замок, утопающий в листве, таинственным и прекрасным, и лишь эта башня черным грозным ногтем проткнула темнеющее небо. Ее называли Бетреморогской башней, и заточено в ней было само Зло.

Вита передернула плечами. Это она была Тюремщицей Флифа Пожирателя Душ, черного бестелесного марева, скрытого стенами башни. Она, женщина на тридцатом году жизни, известный в мире биохимик, держательница акций нескольких фармацевтических комбинатов, производящих лекарства по разработанным ею методикам… Человек науки, человек материального мира — ее трудно было заподозрить в связи с колдунами и колдовскими таинствами. Но ее лучшей подругой была колдунья, а смыслом жизни — не дать уничтожить Вселенную ни абсолютной Тьме, ни абсолютному Свету. Именно на нее, не чтущую ни черных, ни белых богов, тринадцать лет назад указали магические книги как на единственную, кому это по силам. Тогда она впервые познакомилась с Фаиратой Хешшкора и другими магами Черного Круга.

Виталик юркнул вслед за матерью в гостеприимно распахнувшиеся перед ней двери замка Хешшираман. Навстречу тут же выбежал хозяйский сынок Федор — пухлый трехлетка, он был младше Виталика на год, но выглядел по меньшей мере его ровесником. Он радостно заверещал:

— Виталь! Пошли играть с Аррххом в поезд!

Мальчишки убежали, а из залы величаво выплыла стройная маленькая женщина с волосами цвета бушующего пламени и бездонными зелеными глазами. Ее сопровождал темноволосый мужчина с коротко подстриженной бородкой и живым выражением лица.

— Витка! — Рыжая колдунья чмокнула подругу в щеку. — С чем пожаловала?

Вита не торопилась отвечать. Она обняла Фаирату, затем Сашу, позволила увлечь себя в залу, усадить за стол и попотчевать ужином. Неторопливые, спокойно-торжественные ужины у Фаи нравились ей гораздо больше, чем роскошные приемы и фуршеты на конференциях. Электричества в замке не было, но стены сочились неярким светом, а на столе стоял подсвечник на три свечи.

Пищу запивали тонкими винами, объедки исчезали с тарелок сами собой. Окно из прозрачного мозаичного стекла было распахнуто, и из сада слышался хохот и визг детей, оседлавших гигантского змея Аррхха.

— Честно говоря, Файка, — произнесла Вита, поставив на стол опорожненный бокал и откинувшись на спинку кресла, — я приехала не к тебе.

— Да? — Брови Фаираты изогнулись, и она покосилась на Сашу. — Неужели к моему мужу?

Вита сказала серьезно, не приняв предложенный подругой ироничный тон:

— Мне нужен Хешшкор. Вызови его.

Фаирата поперхнулась:

— Что, вот так взять и вызвать? И что я скажу ему? «На тебя хочет полюбоваться моя подружка»? Нет хуже, чем навлечь на себя гнев своего бога!

— Он нужен мне, — повторила Вита. — Сейчас.

Жрица хотела было опять возразить, но, встретив взгляд Виты, нерешительно кивнула:

— Ладно. Не знаю, зачем он тебе понадобился, но только не разносите мой замок по камешку, как в тот раз.

Фаирата тряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания; волосы взметнулись огнем — не зря ее прозвище звучало как Огненный Локон. Рука сжала золотой амулет в форме ракушки, и уста глубоким грудным голосом, совсем не похожим на обычный голосок Фаи, исторгли призыв:

— Приди, о Хешшкор!

Фаирата раскинула руки, затем воздела их к небу; чувствовалось, как незримые потоки энергии следуют за ее плавными движениями. Вита не впервые присутствовала при колдовстве, но невольно залюбовалась подругой. Саша тихо млел, восхищенно созерцая свою супругу.

Внимание Виты переключилось на кресло у камина, где в прошлый раз материализовался Хешшкор. Но нынче он выбрал другое место — она поняла это, лишь когда мускулистая рука легла на ее плечо.

Вита медленно обернулась. Он опирался о спинку ее кресла — высокий мужчина в черном, с длинными вьющимися волосами цвета воронова крыла, с орлиным носом и волевым подбородком, — и смотрел на нее с прежними нежностью и любовью, словно и не прошло пяти лет. Впрочем, что пять лет для бессмертного? Краткий миг… Это для нее полжизни прошло.

«Какая же я дура, — подумала Вита. — Ведь я могла давно это сделать».

Ей стало неловко оттого, что она вызвала Хешшкора лишь затем, чтобы переложить на него родительские обязанности. Все эти пять лет Вита упорно старалась выкинуть бессмертного из своего сердца. Она даже не стала рассказывать Фае о том, чем на самом деле закончилось их с Хешшкором знакомство. И лишь сейчас поняла, сколько успела потерять…